— Матерая бабища! — с восторгом выдохнул старичок Мухомор, не смевший и пикнуть во время всей этой перепалки.

— Куда уж там, — согласился Кука Разумник, — такую стерву поискать!

Додя ничего не говорил, он сидел мрачный, хмурый, побитый и оплеванный. Правду-то они нашли, никто не спорит… а вот сами все растерялися. И за что нечастного Тату Крысо-еда забили — Додя теперь и сам не понимал толком, в раже были, в пылу… короче, за дело забили, нечего и вспоминать. Доля угрюмо поглядел на Куку, Мухомора и Мустафу… маловато их осталось, паломников-пилигриммов. Ничего, зато каждый теперь троих стоит — просветленный, познавший истину.

— Моя тоже уходит, — сказал вдруг Мустафа, натягивая тюбетейку на самые уши и запахивая полы халата. — Моя натерпелась! Найду татар искать. Будем своя башка жить. Хватит! У-у-у, акупанта! — Он погрозил Доде и Мухомору сучковатой палкой. — Моя свой страна будит! Моя правда нашла! Моя на твоя орда приходить, обиды мстить, однако! Прощай, пожалуста!

Своей увесистой палкой Мустафа ткнул в брюхо только поднявшемуся Доде Кабану и тот снова упал, не успев в свою очередь попрощаться. Только Мухомор содрал с головенки драную шапчонку, помахал вслед уходящему.

— Вот те и правда, — недоуменно заключил Кука Разумник.

— Не говори, — согласился Мухомор, — правда, ежели она настоящая, вещь суровая и неприглядная, мать ее! И, — главное, у каждого своя. — Мудрый был старичок.

Додя наконец поднялся, обматерил обоих и погрозил кулаком в сторону ренегата Мустафы. Не ожидал он от него эдакой подлости. А туман тем времени прибывал, и было непонятно — дым ли это подымается из щелей и хижин или сверху опускается гаревой смог. Додя вздохнул поглубже, закашлялся, чихнул, утер набежавшие слезы и выкрикнул в пространство:

— Не будет вам, дуракам, ни демократии, ни колбасы! Кука Разумник повернулся к старичку Мухомору.

— Давно тебя хочу спросить… — начал он.

— Спрашивай! — великодушно согласился Мухомор и заважничал.

— Ну вот, про демократию я еще туды-сюды пришел к разумению, с чем ее едят. А вот разобъясни ты мне, чего это такое колбаса? А то все: колбаса, мол, да колбаса…

Старичок крякнул, высморкался, поглядел на Куку как на дубину стоеросовую и разобъяснил:

— Колбаса вещь знатная, ты не сумлевайся! Я сам не едал, но умные люди рассказывали — лучше ее ничего на белом свете нету: сожрал батон целый, вот тебе и рай небесный, и демократия, и светлое, едрит его, будущее! Ты слыхал, чего про неё Буба Проповедник рассказывал?

— Слыхал.

— То-то!

— Так я этого Бубу Чокнутого сызмальства знаю, как облупленного! — затараторил Кука. — Это он щас умным стал, а был ведь дурак дураком, все стращал народ страстями всякими, вот ему и навешивали…