В любом случае надо было идти в Горн – и за проводником, и за Куаргиром… Дар поднялся, поправил пояс с оружием и двинулся вперед, навстречу судьбе.

Скрытые вчера в сумерках, стали заметны ступенчатые поля – они покрывали окружающие холмы и покатые горы, делая склоны упорядоченно ребристыми. Еле заметные тропинки с полей змеились вниз, сливаясь вместе. Кое-где уже были видны склонившиеся фигурки земледельцев.

Когда Дар ступил на дорогу, поднимающуюся к массивной надвратной башне, ясный луч солнца заглянул в прореху между туч. Он высветил верхушку Черной горы, курящейся сотнями дымов, бросив отблеск и на Горн. Это было как знак благосклонной судьбы. Тяжелые мысли растаяли подобно ночному туману, и Дар воспрял. С чего он взял, что все так плохо? Город Кузнецов не подвластен Хуу. А коли так, ему удастся вызволить Куаргира из неволи!

Но не он один поднялся засветло. Утренний ветер нес навстречу запахи дыма, еды, животных. Одна створка больших, обитых кованым металлом ворот была широко распахнута. Над грубокаменными стенами, внушительными для здешней глуши, но ничтожными по сравнению со стенами Хоргурда, виднелись вдалеке две скучающие фигуры. Никакой опасности местные йарбы не чувствовали и не ждали. Это могло означать одно: хуураданцев в городе нет.

Дар не спеша приблизился, не желая возбуждать интереса к собственной персоне. Он знал, что вряд ли покажется чужаком там, где все не похожи друг на друга. Однако его подстерегала неожиданность. Два отаруга около ворот, отставивших к стене свои копья и зевающих, вдруг вытаращились на него, разинув рты. Один из них был точно масти кх'отра, другой странного коричневого окраса со светло-коричневыми пятнами. Дар прошел между ними, натянутый как струна, сжимая кулаки когтями в кожу. Рука была готова в любой момент вырвать шиташ из ножен. Сейчас они заметят его пустой латнир, и…

– Дэйар? – послышался удивленный протяжный говор. – Древний Дэйар?!

Дар вздрогнул и невольно прибавил ходу. Он кожей чувствовал чужие взгляды. Как его могли так быстро узнать? Неужели хуураданцы… Но нет, хуураданцы звали его по-другому!

– Дэйар? – удивленно крикнули со стены сверху. – Илиан лла, ис алман-тин!

В голосе отаруга-стражника не было напряжения или враждебности. Там были совсем другие чувства, одним из которых точно было – преклонение.

«Древний? – запоздало оценил Дар. – Они не могут так меня звать. Так звал меня только Куаргир!»

– Илиан лла, Древний ис алман-тин! – громче неслось со стены вместе со стуком сбегающих сандалий.

Привычным ощущением напряглось в темени, и Дар понял это наречие: «Он не ушел, Древний вернулся назад!»