— Цыган, — представился он. — А это Костя.

— Вот и познакомились, — улыбнулся Олег, пожимая им руки. — Господа, я перед Георгием уже извинялся, как мог. И вы тоже, будьте добры, не держите зла. Со мной за последний месяц столько всего произошло… Как заново родился. Считайте, что в Туле имели дело с кем-то другим.

— Я так понимаю, со всеми что-то происходит, — Костя зевнул. — Наверное, вирус проклятый наконец-то выдохся. Мы тоже, Олег, уже не те, что прежде. То есть, голову оторвать можем. Но почему-то больше не хотим.

— Пора обмыть это дело, — заметил Цыган. — Ну-с, уважаемый коллега, где наши десять баксов? Где аннексии и контрибуции?

— Сейчас! — Олег почти бегом кинулся к машине.

Костя и Цыган переглянулись.

— Похоже, Гошка опять запил.

— Ну, все-таки повод, — Костя ткнул пальцем через плечо, туда, где в багажнике Олег звенел посудой.

— Сегодня повод, а кто завтра проследит, чтобы он с утра не начал?

— Ты что, перетрудился?

— Костя, милый, ходить на работу в его же интересах. Он просто на глазах себя убивает.

— Если тебе за него так больно, подойди и скажи — «Капитан, через неделю готовы идти в рейд на Москву. Какие будут предложения?». Увидишь тогда, что в его интересах, а что нет.

— Ну какая еще Москва?! — взмолился Цыган. — Жить надоело? Договорились же — переждать до весны.

— Он не может ждать, — сказал Костя очень жестко. — Я все еще могу, как ни странно. Вы с Женькой тоже. Большому и так хорошо, у него живопись. А Гошка ждать не может. Такой вот человек. Оказался.

Рядом скорбно вздохнул Олег. Цыган взял у него бутылку и присмотрелся к этикетке.

— Ты к Москве подъезжал? — спросил его Костя.

— Угу. Больше не хочется. Там глухо. Стреляют без разговоров.

— Это мы их так напугали, — гордо заявил Цыган. — Идиоты! Ладно, за зиму подмерзнут, глядишь, и поумнеют.

— Кто идиоты? — сухо поинтересовался Костя.

— Мы, конечно. Ты посмотри, какой замечательный коньяк!