– Да ладно тебе! – ответил Алексей. – Я у тебя просто хочу спросить кое-что…

Говоря это, он продолжал подниматься по лестнице, а Гончаров и Домашников следовали за ним, прижимаясь к стене.

– Зачем это? – подозрительно пробурчали сверху. – А почему ты один?

Раздались шаги, и через перила перегнулась голова в военной кепочке.

Солдат уже раскрывал рот, чтобы закричать, одновременно вскидывая оружие.

Оглушительно в ночной тишине грохнул пистолет майора, и несчастный солдатик повис на перилах.

– Прости, парень, – пробормотал Александр.

Они кинулись к двери на крышу, опасаясь, что после стрельбы охрана может заблокировать её.

Майор успел в последнее мгновение. Он махнул рукой Петру и Алексею, чтобы приостановились, и с силой пихнул ногой дверь, за которой уже копошились, одновременно отскакивая в сторону от проёма.

Массивная створка ударила во что-то мягкое, вызвав тут же захлебнувшийся вскрик – один из часовых на крыше как раз пытался приладить на место засов.

Автоматная очередь тут же полоснула по двери – второй охранник, остававшийся у гравилёта, открыл огонь. Солдат залёг под машиной, а майор не решался стрелять, не будучи уверенным, что без включённого защитного поля пули не повредят аппарат. Внизу на лестнице уже бухали сапоги.

– Дьявол! – выругался Гончаров. – Петя, Алешка, прикрывайте вход в коридор.

Сам он скинул с плеча автомат и передёрнул затвор, установив переводчик огня на одиночные.

Когда они спускались с крыши ещё в первый раз, Александр машинально отметил особенности этого строения и расположение окон и дверей. В самом тупике коридора, где имелся технологический доступ к вентиляционным коммуникациям, находилось ещё одно маленькое оконце, достаточное, впрочем, для того, чтобы выбраться наружу. Закрывалось оно изнутри и позволяло вылезти так, что стрелок у гравилёта не видел бы его. Но данная точка, в свою очередь, прекрасно просматривалась с пулемётной вышки, установленной на коньке крыши старого Дворца культуры.

Если даже они снимут часового у гравилёта, то с вышки их перестреляют как зайцев.

Окошко открылось легко. Гончаров выдохнул и одним толчком, обдирая бока, протиснулся в узкое отверстие, уповая на то, чтобы внимание пулемётчика на вышке было приковано, в первую очередь, к основной двери выхода на крышу. Тогда он может успеть выстрелить первым, и промахиваться ему нельзя.

Развернувшись в воздухе и падая на колено, Гончаров успел увидеть, что пулемётчик действительно смотрит в другую сторону. Майор выстрелил дважды, и часовой завалился назад.

Не повезло ему в одном – второй номер при пулемёте как раз крутил головой по сторонам, а автомат держал нацеленным, куда надо. Майора толкнуло в плечо и развернуло, стукнув грудью о край вентиляционной шахты. Правда, это и спасло его от основной очереди, отбросив за выступ стены. Пули взрыли слой штукатурки, но кроме одной, остальные не достали Александра.