Юноша выключил поле, и, убрав нож в ножны, вернул его мэтру.

– Так чего ты хочешь сейчас? Почему ты решил рассказать всё это мне?

Богдан пожал плечами:

– От безысходности, учитель. Ведь мне невозможно вести вашу экспедицию в несуществующую страну.

– А вести её во дворец? – прищурился учитель.

– И туда невозможно…

– То есть, ты не видишь выхода?

– Пока нет, уважаемый Чжу Цзы Чен, – поклонился Богдан.

– Да, – медленно произнёс мэтр, – признаться, и я пока не вижу выхода.

Он встал и в который раз неторопливо прошёлся по комнате. Солнце уже опустилось совсем низко, и длинная тень учителя плавно скользила по гладко натёртому воском деревянному полу зала, причудливым образом переламываясь на креслах, столах и полках со свитками книг.

«Да, – подумал Богдан, – кто его знает: пошёл бы более длинным путём – возможно, не оказался в подобной ситуации».

Но он тут же сам себя оборвал: не стоило сейчас гадать, что было бы если бы, да кабы. Вполне возможно, что могло быть ещё хуже, и он вообще уже нигде бы не сидел и ни с кем ничего не обсуждал. Это не выход – сожалеть о каких-то упущенных возможностях, особенно когда ты не знаешь, насколько вообще эти возможности могли быть реализованы. Сейчас надо решать ту проблему, которая возникла. Самый главный вопрос в том, существует ли теперь хоть какое-то решение, которое устраивает прежде всего самого Богдана?

Бежать прямо сейчас? Вон на столе лежит его нож – схватить и, угрожая мэтру оружием, попытаться скрыться? Но скрыться не удастся: он находится в стране, где ему не скрыться – внешность не позволит. Кроме того, у него нет ни оружия, ни снаряжения, и если на него объявят охоту, то поймают очень скоро. Его чудесный нож, легко перерезающий лезвие любого меча и пробивающий любые доспехи – не слишком эффективное оружие. Что бы ни резало его лезвие, оно слишком коротко, и Богдана рано или поздно достанут длинным мечом, не говоря уже о копье или луке. Кроме того, когда иссякнет заряд полевого генератора, нож превратится в обычное холодное оружие, пусть и из значительно лучшей, чем местная, стали. В общем, побег в такой форме заранее обречён на провал.

– Знаешь, – сказал неожиданно Чжу Цзы Чен, – у меня к тебе ещё вот какой вопрос: а почему ты не вернулся к себе домой тайно и не попытался добиться какой-то славы или власти, используя те чудесные вещи, которые тебе достались, у себя дома? Тебе там всё знакомо, и, согласись, это давало бы тебе огромные возможности!

– Я уже говорил, учитель, что в моём доме на Земле остался враг. Я опасался.

– Но у тебя было оружие, а у него нет. Ты легко мог бы расправиться со своим врагом!