— Хороший был день, — вздохнула Хуанита. Они жили в одном из больших поместий, расположенных на склоне холма над Аллане портом, и праздник выплеснулся из дома во двор, на газоны и во двор соседей. Передвижные бары, за которыми стояли участники предвыборной кампании Роджера, поставляли бесконечную череду местных вин и коньяков.

На западе, на своем постоянном месте в небе, висел двойник Нового Вашингтона — Франклин. Когда на Новом Вашингтоне наступает двадцатичасовой день, этот шар тает, но вечером снова возникает серебристым пятном и быстро увеличивается в темноте. Красноватые тени пляшут на туманной поверхности Франклина.

Роджер и Хуанита молча любовались звездами, планетой, закатом. Алланспорт — фронтирный город слабонаселенной планеты, но для них — родина, и они любили ее.

Прием по поводу инаугурации прошел успешно, но оказался очень утомительным. Довольный Роджер направился в гостиную, а Хуанита поднялась на второй этаж, чтобы уложить спать детей. Владелец плавильни и литейных цехов, Роджер владел также одним из красивейших домов на полуострове Раньера. Высокой и гордой большой каменной постройкой в георгианском стиле, с просторной прихожей и обитыми панелями комнатами. В своей любимой консервативно обставленной гостиной Роджер увидел Мартина Ардуэя.

— Еще раз поздравляю, Роджер, — прогудел полковник Ардуэй. — Мы всё тебя поддержим. — Эти слова не простая инаугурационная лесть. Хотя сын Ардуэя Йохан женат на дочери Роджера, на выборах полковник был противником Роджера, а у Ардуэя большое число друзей среди сторонников жесткой политики, лоялистов Алланспорта. Полковник также командует местной милицией. Йохан — капитан этой же милиции. Собственный сын Роджера Харли всего лишь лейтенант, но в регулярной армии.

— Ты рассказал Харли о своей победе? — спросил Ардуэй.

— Не смог. Нет связи с Ванкувером. Кстати, сейчас ни с кем нет связи.

Ардуэй флегматично кивнул. Алланспорт — единственный город на полуострове, и от него до ближайшего поселка тысяча километров. Новый Вашингтон так близок к своей звезде — красному карлику, что потеря связи обычна для большинства дней стандартного пятидесятидвухдневного года планеты. Перед началом восстания планировалась прокладка подводного кабеля в залив Престона, и теперь, когда восстание кончилось, можно снова приступать к работе.

— Я хочу сказать, что мы тебя поддержим, — повторил Ардуэй. — Я по-прежнему считаю, что ты ошибаешься, но невозможно проводить две политики одновременно. Надеюсь, твоя сработает.

— Послушай, Мартин, нельзя обращаться с повстанцами как с изменниками. Они слишком нужны нам. Здесь повстанцев не так много, но если я проведу законы о конфискации, это вызовет недовольство на востоке. Хватит с нас кровопролития. — Роджер потянулся и зевнул. — Прошу прощения. День был тяжелый, а с тех пор, как я был шахтером, прошло немало времени. Тогда я мог работать весь день и пить всю ночь.