Я запустил квадратор и скользнул взглядом по рядам одинаковых экранов. В основном там ничего особо выдающегося не происходило. Одни заключенные сидели, тупо уставясь отсутствующим взглядом куда-то в пространство, другие, наоборот, безостановочно метались по ячейке, как тигры в клетке. Кто-то спал. Кто-то плакал. Кого-то перевоспитывали эдукаторы. Кого-то били или гнали на прогулку надзиратели…

Обычный день обычной тюрьмы. Вечная трагедия наказанных преступлений и преступных наказаний… Меня всегда удивляло, почему некоторые люди так стремятся стать надзирателями. Не уборщиками, не охранниками и даже не эдукаторами, а именно надзирателями. По этой части свободных вакансий у нас никогда не бывает, достаточно лишь дать объявление в Сети — и сразу набирается целая куча желающих… Что привлекает людей в этой, в общем-то, гнусной профессии, не так далеко отстоящей от деятельности палача? Сознательное стремление быть полезным обществу? Очень сомнительно. Высокий заработок? Но платят надзирателю не так-то много, в обществе есть гораздо более высокооплачиваемый труд — например, строители или шахтеры… Может быть, имеет место неосознанное желание властвовать над другими людьми, унижать их, обращаться даже с самыми образованными из них, как с недочеловеками? Вот это весьма вероятно… И таким, как тот же Комьяк, бесполезно запрещать бить осужденных. Его можно лишить за это премии, можно штрафовать хоть на пол-оклада — он все равно не сумеет превозмочь свое садистское чувство наслаждения от удара резиновой дубинкой по голове человека, запертого в силовом поле ячейки…

В сущности, если вдуматься, то весь наш мир — один большой Пенитенциарий. В нем есть те, кто обречен мучиться и страдать за свои грехи, а есть те, кто стремится усугубить эти страдания ближних своих. А с недавнего времени есть и те, кто желает предоставить виновным шанс исправиться и начать все сначала. И еще те, кто пытается во что бы то ни стало помешать этим людям перевоспитать человечество… И есть мы — те, кто по своему долгу беспристрастного и объективного исследователя призван лишь наблюдать за людьми, копошащимися в ячейках на наших экранах, чтобы как можно лучше изучить и первых, и вторых, и третьих, и всех прочих…

Звуковое сопровождение на всех экранах квадратора было приглушено до невнятного бормотания, и я включил режим выборочного прослушивания. При этом ячейки стали включаться поочередно, всего на несколько секунд, и обрывки смеха, плача, диалогов и монологов тут же наполнили мой кабинет.

Заложив руки за спину, я отвернулся от экранов и подошел к фальш-окну, на котором сегодня комп-дизайнер решил установить заставку в виде блестящих от дождя крыш Монмартра; вековых лип, с которых ветер срывает последнюю листву, и прохожих, шествующих по тротуарам под хрупким укрытием зонтиков. Комп словно знает, что мне нравится осенняя дождливая погода. Такой осени теперь почти не бывает: там, где климат регулируется людьми, почему-то принято поддерживать так называемое “золотое бабье лето” вплоть до “белых мух”…