Когда обработка закончилась, раздался сигнал, и дверь распахнулась. Выйдя из камеры, Мак-Кейд особенно остро почувствовал свою наготу.

— Давай вперед, грязь! — произнес охранник с обезьяньей нижней челюстью.

— А одежда?

— Одежда? — переспросил охранник с ухмылкой. — На фиг она тебе? Ты и так красивый, верно, ребята?

Ребята заржали и, отпуская идиотские шуточки, тоже стали уверять охотника, что никакая одежда ему не нужна.

— Двигай!

На этот раз команда сопровождалась толчком в лопатки.

Мак-Кейд повиновался. Охранник с обезьяньей челюстью шел впереди, второй охранник — сзади. Задний развлекался, подталкивая Сэма рукояткой нейрохлыста.

Смотреть особенно было не на что: все те же ровные древние стены и сторожевые посты у ствола каждой шахты.

Шахты представляли собой отвесные вырубки, которые древние обитатели планеты выработали в поисках кристаллов. Будучи людьми практичными, моларианцы нашли шахтам новое применение. Понадобились только небольшие затраты времени и сил, чтобы превратить их в превосходные тюрьмы. Оголовок каждой шахты был помечен светящимся номером, и Мак-Кейд заметил, что они убывают: двадцать первая, двадцатая, девятнадцатая и так далее...

Наконец они дошли до конца: четвертая, третья, вторая, первая, и затем — отсек с кабинами лифтов. Над одной из них была табличка «Только для заключенных» — туда они и вошли. Кабина плавно подняла их и остановилась в коридоре, где было множество людей. Мак-Кейд узнал один из главных туннелей, пересекающих Моларию Главную.

Город имел три основных уровня: поверхностный — там схватили Мак-Кейда; нижний — здесь он сейчас находился; и глубокий, куда ему предстояло отправиться в недалеком будущем.

Там трудились рабы, там каждый вдох давался с трудом, а глаза вылезали из орбит, выискивая, где в толще камня блеснет нерлиниевый кристалл. Нашедшему кристалл полагалась двойная порция пищи, день отдыха и секс, если у кого еще было желание.

Но отсюда, сверху, ничего этого видно не было. Здесь прилично одетые горожане прогуливались по ярко освещенному туннелю, обсуждая дела и просто убивая время.

В своей наготе Мак-Кейд чувствовал себя ужасно, когда охранники вывели его в туннель. Он думал, что сейчас все начнут пялиться на него, голого и совершенно беззащитного, но оказалось, что окружающие, скользнув по нему взглядом, старались отвести глаза, будто не желая видеть.

Он мог напомнить им о рабах, о кристаллах, с муками добываемых из камня, и о нечистых деньгах, которые текли в их жадные руки. Конечно, лучше было бы не знать и не видеть, куда направляется этот обнаженный человек и что с ним будет дальше.