Командирский купол корабля поехал в сторону, и оттуда заработал автомат, разорвав атакующих на куски. Сквозь дымку камбрийцы бросились в атаку, выгнав лариксан с площади.

Какая-то женщина подошла к дымящемуся «Жукову» и заглянула в командный отсек.

— Черт, тут кто-то живой! — воскликнула она.

* * *

Десяток лариксан вышли из укрытия с белым флагом на палке. Альт и двое солдат поднялись принять их сдачу в плен. Лариксане упали и залегли, а из-за их спин загремели выстрелы бластеров. Офицер и его солдаты были немедленно подбиты.

Остальные солдаты взвода с гневными криками рванулись вперед, окружили укрытие и открыли огонь. Когда у защищавшихся закончились боеприпасы, кое-кто попробовал сдаться по-настоящему. Когда они вышли наружу, камбрийцы расстреляли их. До самого конца сражения этот взвод пленных не брал.

Ведя небольшое разведподразделение, Моника Лир увидела «аксай», врезавшийся в стену здания. Она приказала своим людям прикрыть ее и зигзагами побежала вперед. Люк был открыт, и из него свисало тело мусфия. Он не погиб при крушении. Тело его было почти разорвано на куски выстрелами бластеров с близкого расстояния и ножевыми ранами.

Лир посмотрела на своих солдат РР, но ничего не сказала. В словах нужды не было.

Руки Джил Махим были в крови по локоть, а халат выглядел так, будто она в ней плавала.

— Нет, все, — сказала она, накрывая лицо солдата простыней. — Он умер.

Тележку поспешно увезли. Махим успела только потянуться и подумать, что хорошо бы выпить, и вот бы стать опять простым солдатом в РР, как перед ней уже была новая каталка. Мужчина. Похоже, пилот. Огнеупорный костюм уже разрезан.

«Плохо дело, — подумала она. — Рана в груди, сосущая. Кто-то наложил на нее компресс, отлично. Кишечные повреждения, сильное кровотечение. Скорее всего, не выживет».

Она машинально взглянула ему в лицо, как раз когда он открыл глаза, и узнала его.

— Джил, — сказал альт Рад Дреф, бывший пилот «грирсона» в PP. — Или я умер?

— Ты не умер, — ответила Махим.

— Здорово. Я увидел, как эти ларри подходят… Не хотел, чтоб они меня достали… Добрался до пулемета… Кто-то меня вытащил, наверное… Тут умирать неплохо, уже не в грязи. Не очень больно. Совсем не больно, если не пробовать дышать. — Дреф счастливо улыбнулся. — Письмо в сумке… Проследи, чтоб мои его получили, ладно?

Махим наклонилась над ним:

— Черт! Ты не умрешь, трусливый ты сукин сын!