– А конкретнее? – перебил Фильхифа нетерпеливый Логр.

– Пожалуйста. – Фильхиф, похоже, ничуть не рассердился на то, что его перебили. – Ключевой фигурой во всех этих событиях, безусловно, является Кир. Вот давайте с него и начнем. Его историю каждый из вас знает. Мушкетер, какие, с точки зрения логики, необъяснимые факты есть в его истории?

Мушкетер слегка вздрогнул и посмотрел на Фильхифа.

– Вообще-то я уже указывал Киру на них. И это его жизнь…

– Говори, – разрешил я, поняв затруднения Мушкетера.

– Ну, раз так, непонятных для меня моментов несколько. Почему прибор, который Кир называет «считыватель», настроенный на хоргов, подошел к нему, представителю другой расы? Почему эта технология считывания информации с мозга не сильно распространена в галактике, хотя пользу, безусловно, она могла принести большую? Но самое главное, что вызывает у меня недоумение, почему хорги переговаривались между собой на родном языке Кира.

– Ну-ка, ну-ка, об этом поподробнее, – заинтересовался Фильхиф. Я вспомнил, что он сам мою историю слышал в крайне урезанном виде и то большей частью с чужих слов. Пришлось мне рассказать эпизод с моей гибелью подробнее.

– Как благородно со стороны этого Старха, – восхитился Ворск.

– Интересно-о, – протянул Фильхиф. Похоже, что этот благородный поступок не слишком его восхитил. – Как выясняется, я многого еще не знаю. Это может помешать сделать правильные выводы. Вот что, Кир, если хочешь разобраться со всем этим, то рассказывай все так подробно, как сможешь.

Смогу я очень подробно. О чем и сказал. Но вопреки моей надежде это заявление не напугало Фильхифа, а обрадовало. Я вздохнул и снова принялся за не слишком приятный рассказ. Фильхиф слушал внимательно и ни разу не перебил. Мушкетер же, кажется, записывал все происходящее.

Мое повествование растянулось часов на пять, но никто за это время меня не перебил, не прервал и не ушел. Я даже удивился. Мне казалось, что моя история уже известна всем и в ней нет ничего необычного.

– Интересно-о, – повторил Фильхиф, когда я закончил. – А ты, железяка, что скажешь? Ты же вроде должен был проанализировать эти события.

– Я бы попросил, – всерьез обиделся Мушкетер. – В конце концов, я же не называю вас «эй ты, мясо».

– Ладно-ладно, я прошу прощения. Так как там с анализом?

– А никак. Кир потребовал выставить самый низкий приоритет этому анализу. А мои возможности вовсе не безграничны, как вы полагаете. Даже сейчас, находясь в дрейфе, я решаю одновременно около пятисот тридцати пяти миллионов разных задач. Во время полета их число увеличивается почти втрое. А Кир к тому же повесил на меня анализ других задач, которые он считал гораздо важнее. Так что процесс продвигается, но со скрипом.