Около развилки он затормозил.

– Вот. Вам прямо, а мне направо. Тут недалеко автобус останавливается. На нем и доберетесь. Счастливо вам, ребята.

Мы вышли.

– Сколько мы вам должны? – поинтересовался я, залезая в карман.

Водитель замахал рукой.

– Да ладно вам. Все равно же по пути было. Что ж не сделать хорошее дело.

– Спасибо вам.

Грузовик стрельнул выхлопной трубой и через минуту скрылся за поворотом. Мы же зашагали в сторону видневшейся вдали остановки.

– Вот что, Тигар, надо бы тебе имя придумать. Если кто спросит, говори, что тебя зовут… зовут… ну пусть будет Алексей. Короче, Лешка. Или Алешка.

Тигар пожал плечами.

– Пусть будет Лешка-Алешка. Мне все равно, собственно.

– Я рад, что тебе все равно. Ты только не забудь это имя и не представься настоящим, если кто спросит.

К остановке мы подошли как раз в тот момент, когда подъехал автобус. Повезло, прямо скажем. Тигар недоверчиво оглядел подъехавший агрегат.

– В этом у вас ездят? – с отчетливым сомнением поинтересовался он.

Я подтолкнул его в спину.

– Залезай и проверишь.

Тигар покачал головой и опасливо влез в автобус. Народу здесь было не очень много, и мы быстро заняли два места. Я оплатил выданными Мушкетером деньгами проезд, удивляясь дешевизне. Потом вспомнил о том, что Мушкетер говорил перед отправлением. Кажется, была девальвация. Значит, нули убрали… посчитаем, три рубля теперешними – это примерно… по всему выходило, что около тысячи рублей теми, что были при мне. Неплохо тут сократили. Придется привыкать.

Тигар же, не обращая на меня внимания, уткнулся носом в стекло, изучая окрестности. Кажется, пейзаж за окном его заинтересовал всерьез. Он рассматривал каждый автомобиль, что обгонял нас или ехал навстречу. Изредка я видел, как он бросал взгляд на небо, надеясь увидеть там флаеры.

– Туда смотреть не стоит, – заметил я ему. – Там только самолеты летают. Но летают они довольно высоко, и разглядывать их – занятие бестолковое. К тому же над городами они редко пролетают.

– Это я уже сообразил, – вздохнул он. – Я просто пытаюсь понять, нравится мне твой мир или нет. И никак не решу.