— Не горюй, Командир! — скупо улыбнулся Волков. — Этот раунд мы выиграли, значит, живем. Кстати, я подам рапорт на досрочное присвоение старшему лейтенанту Морли звания капитана за операцию на Тенете.

— Почему ты, Геннадий, а не Дэй Крэг? Офицер Морли — из «первого отдела», он человек Крэга.

— Операцию вел я. Морли подчинялся мне. У Дэя Крэга возражений нет, я с ним вопрос уже согласовал.

— Принято. Готовь бумаги.

— Как там у нас Багира?

— Отлично. Уже пришла в себя. Молодая, все плохое забывается быстро…

— Так ли уж быстро, Гена? Вон через какой ужас заставили ее пройти.

— Норт, она вся светится от счастья, без конца хлопочет около нашего «пациента». Довольная… — Волков неожиданно улыбнулся. Широко, открыто.

Его лицо на миг утратило привычные жесткость и сосредоточенность, и Адмирал удивился. Он еще никогда не видел такого Волкова.

— Что ты смотришь, Норт? Думаешь, я не переживал за девочку? Ты бы знал, как я счастлив, что мы взяли Фонетти, но Багира не пострадала. У меня огромный груз с души свалился.

— Да уж и у меня тоже, — признался Свенссон. — Что она там, лечит нашего одноглазого пирата?

— Запретила ему вставать. — Волков вдруг захохотал. — Врач сказал «нельзя», и она ни на шаг не отступает от инструкций. Ты бы это видел, Норт!!! Митревски попробовал поступить по-своему, схлопотал затрещину и был уложен обратно.

— Затрещину?!

— Ага!

— Последние мозги вышибет… А он что?

— Промолчал и подчинился… Свенссон громко засмеялся, вторя своему заместителю. В это время в дверь каюты постучали.

— Войдите! — крикнул Адмирал. На пороге появился Стивен Морли.

— Командир, старт крейсера через пятнадцать минут. Заканчиваем погрузку наиболее ценного. Фонетти на борту.

— Был у своего друга?

— Так точно.