«…Мальчик, горько плачущий под деревом. Отчаяние его велико, а горе по-детски беспросветно и всеобъемлюще. Сказанные кем-то слова, словно черные птицы, снуют вокруг него, клюют снова и снова – ты не станешь магом… в тебе нет силы… ты должен уйти…»

«…Всплеск, сизая вода неслышно перекатывает волны, медленные, тяжелые, будто масляные. Они скатываются с гладкого медового брюха морского дракона, свернувшегося вокруг скалы, разодранной его когтями до самой сердцевины…»

«…И снова огонь, всегда огонь, занесенные руки, рождающие молнии, чтобы убить тех, кто движется со стороны восхода…»

«…Учитель! Смотри, учитель, я могу! – Теперь уже двое мальчишек несутся по полю навстречу. Одинаковые и такие разные. Один чуть впереди, как всегда. Другой, помладше, отстает. Но оба радостные. Несут что-то в охапках…»

…Сгущенная магия – черный огонь. Чужая сила, скрепленная воспоминаниями. Плотная, горячит пальцы, сжигает изнутри.

Незнакомый, тяжелый и пронзительный взгляд возник ниоткуда. Глаза мертвеца плотно закрыты пергаментными веками, но кажется, что он смотрит. Равнодушно, безо всякого интереса, но соскочить с иглы его взора невозможно, как бабочке не слететь с булавки.

«Слишком долгая жизнь требует слишком долгой смерти…»

Я едва удерживаю вопль от нестерпимой боли его взгляда. И, собрав остатки воли, пытаюсь ударить в ответ. Мало, слишком мало… Он незыблем как геологическая платформа.

«Ты не умрешь».

Молчание длиной в целую вечность. Затем…

«Мужество вошедшего достойно награды. У тебя один вопрос или одно желание. Я слышу его вкус. Ты ищешь Мои Врата».

– Нет, – озадаченно, даже забыв на несколько мгновений о невыносимости существования, отзываюсь я. – Я ничего не знаю про Твои Врата…

«Ты хочешь найти Их?»

– Я хочу найти выход из этого места. И хочу увести отсюда Ксению.

«Одно желание. На одного. Я могу доставить только тебя туда, куда хочешь. Не медли. Время уходит».

Забилось где-то в подсознании отчаянное, замешенное на инстинкте самосохранения, малодушное: «Немедленно! Отсюда! Куда угодно! Чтобы не идти снова по проклятой дорожке через невыносимый кошмар. Потому что не дойду… Потому что теперь, когда силы восстановлены – там пройти невозможно… ОНИ увидят меня и уничтожат. И это не самое страшное…»

Я открыл рот. Хочу прочь отсюда. Немедленно!

Слова застыли, растопырившись поперек глотки, словно комья пересохшей глины. Протолкнуть невозможно. Зато внутри безумный ор и визг:

«…И даже если ИМ нет до меня дела, второй раз я не смогу… Не выдержу!!! Слишком больно. Слишком страшно. Не хочу!!!»

Я стиснул челюсти ладонями. Произнес, едва ворочая непослушным языком: