Я вспомнил изувеченный металлический скелет, облепленный глиной, смахивающий на странную скульптуру. Мысленно поежился.

«Кентавр» выпрыгнул из-под сени деревьев, когда прямо за его капотом уже осыпалась труха с ветвей и мутная мгла запустила щупальца между стволами, едва не вцепившись в бампер. Со стороны казалось, что иссиня-черный туман внезапно ожил и ползет по лесу, сминая оцепеневшие деревья как спички.

Солнечный свет больно ударил по глазам. Машина юзом пошла по шоссе, чуть не перескочив его, выровнялась и понеслась прочь.

– Все, – облегченно констатировал Герайд, – из леса не выползет…

Над чащей клубилось свинцовое марево. Клок тумана вывалился из прогалины вслед за автомобилем и стремительно таял под лучами солнца. Мелькнула пустынная железнодорожная платформа и поворот к ферме.

– Сейчас доберемся до какого-нибудь тихого места и решим, что делать дальше…

– Не успеем, – негромко возразила глазастая Ксения, печально глядя назад. – Я же сказала, что не все на той стороне…

По шоссе нас догонял автомобиль. Над нами, распластав крылья, то припадая к земле, то взмывая к небу, неслись два планера класса «дракон». Воздух перед их мордами клубился и тек словно раскаленный. Значит, оба всадника включили на полную мощность искажающие контуры, и, значит, практически любая волшба против них бессильна.

Но Ксения попробовала. Быстро распотрошив рюкзак, она добыла очередную расческу – на этот раз массажную щетку, – провела пальцем извилистую линию между зубцами, беззвучно проговаривая что-то губами, а затем выбросила расческу в окно.

Шоссе перед машиной вспучилось бугром, и оттуда стремительно полезли бесчисленные сверкающие узкие, как копья, лезвия высотой три-четыре человеческих роста. Автомобиль рыскнул в сторону, едва не вылетел на железнодорожное полотно, но скатился с насыпи.

– А с зубной щеткой ты что можешь сделать? – У меня от изумления даже голос прорезался.

– И не спрашивай, – хмыкнула Ксения.

Однако оба «дракона» не заметили препятствия. Тот, что находился выше, просто пролетел поверху, а нижний ринулся напрямик, и блестящие иглы покорно гнулись и плавились, как оловянная проволока под сильным жаром перед его кабиной.

– Ну и бес с ними, – проворчал нервно Герайд, посматривая на преследователей в зеркало заднего вида. – Все равно планер здесь не посадишь…

– А они и не станут их сажать, – пробормотал я шепотом, наблюдая, как перед мордами «драконов» начинает закручиваться пока еще едва различимые вихри. Постепенно вытягиваясь по вертикали, они выпускали к земле длинные гибкие стволики, всасывая пыль, щебень железнодорожной насыпи, траву и ветки… Темнеющий упругий ус зацепил кряжистый клен возле дороги и легко вырвал его, втянув в свою карусель. Второй вспарывал асфальтовое покрытие шоссе на своем пути, выхватывая целые пласты… Из безобидных воздушных завихрений они на глазах превращались в смертоносные смерчи. В сердцевине каждого билась черная гибкая змейка раскормленного селекционного демоноида. Помесь воздушного элементала с земным.