— Вэчно он жрёт, да! — Ваха почесал большой нос и подмигнул сталкеру. — Олга, прыходыл, да? Вах! Красывый Олга, вах, красывый!

— Да, он очень красивая. — Кивнул Призрак и грустно уставился на свои руки.

— Ты чего такой пасмурный, Стрелок…, то есть Молния…, то есть…, а мать твою!

— Призрак. — Подсказал Зомби.

— Спасибо. — Серый повеселел. — Призрак, да ты никак влюбился?

— Нет. Что ты, совсем нет. — Не очень убедило это его кислое: нет.

— Олга тэбэ тожэ любыт. — Быстро кивая головой сказал Ваха.

— Ха, да она меня ненавидит Ваха. Вы бы видели, какая она отсюда выбежала, словно фурия. Обидел я её, хотя и не хотел. — Тут же в ответ на две улыбки (Зомби продолжал пялиться в никуда и мерно двигать челюстями), добавил. — Дело не в любви.

— Какой разныца? Она тэбэ любыт.

— С чего ты взял?

— Злой был. — Пожал плечами маленький человек не слишком русской национальности. — Стэснялся. Тэбя хотэл. Стэснялся. Совсэм злой стал. Жэнщына все глупый, а эслы любыт, то совсэм глупый.

— Ага. Любит, это точно. Тут к ней ни один подкатывал, трогать-то её босс запретил. Ну, добровольно если то пусть, а так ни-ни. И я подкатывал, а она всё на тебя разговор выводит. Спрашивает. Любит, ну или почти любит. В общем, дела брат, ваши… — Серый хитро прищурился. — Призрак, тут босс говорит ты Поле нашёл? Правда Поле? И нас туда отведёшь?

— Пятерых по весне…

— Я точно с тобой…

— Зомби, идти с Призраком…

— Хрэн вам всэм! — Немедленно вскинулся Ваха. — Я с ным пойду и Жыла, шакал, что б ыго Шайтан забрал! А всэх другых босс скажэт, понял, да?

— Ваха. — Серый, как-то странно покосился на бандита и серьёзно-задумчивым голосом спросил. — Я вот всё смотрю на тебя, смотрю, не пойму ни как: ты что не русский, что ли?

Ваха позеленел от ярости. Призрак не удержался и засмеялся. Серый уже хохотал. Да же Зомби засмеялся. Странно так: рот открыл и не меняясь в лице: ха…, ха…, ха. Призрак с Серым перестали смеяться, почти сразу, а Ваха обрёл нормальный свой цвет.

— Ну и смех у тебя, Зомби. Каждый раз душа стынет. — Рёк Серый и поёжился.

— Вах! Ы сэрдцэ в пяткы… — Пробормотал Ваха.