Слепец повел головой вправо-влево и замер, уставившись на противника незрячим лицом. Создавалось жуткое впечатление, что он все-таки видит своего врага.
— Не тяни, Кукан, — с растяжечкой проговорили из толпы. — Загони старикану «селедку» под вздых — и делу конец.
Кукан оскалился с каким-то хорошо ощущаемым внутренним бешенством и рванул из-за пояса немаленьких размеров тесак.
— Ты! Старый урод! Сам нарвался, — сказал он слепцу и со свистом махнул перед собой почти килограммом отличной стали. — Я твою тупую башку сейчас как полено рубить буду!
Было видно, что он изрядно навеселе.
Толпа радостно загомонила и раздалась еще шире, шумно сдвигая столы и стулья.
Несколько человек, отступая, наткнулись на «должников», скользнули опасливыми взглядами по спокойным лицам и поспешили отойти в сторону. Дзот и Сток оказались в первом ряду зрителей, Рвач и Копец смотрели на разворачивающееся действие через стол.
Слева стояли так и не успевшие одеться кулачные бойцы и оживленно тыкали пальцами в старика.
А тот теперь совсем не торопился.
Сделал несколько вращательных движений головой, помахал сперва правой, потом, переложив нож, левой рукой, пару раз присел. Все это время Кукан скалился в угрожающих гримасах и делал широкие махи своим тесаком.
— Старик не промах, — тихо комментировал Рвач. — Нож держит легко, двигается плавно, но быстро. Видно, что на слух ориентируется прекрасно. Знавал я когда-то слепого боксера — он любого зрячего на раз в нокаут мог положить.
— Что за вздор? — впервые за все это время возмутился Дзот. — Свободник видит, куда бить, а старику придется колоть почти наугад. Байки — это, конечно, хорошо, но сейчас мы присутствуем при убийстве!
— Тогда уж при самоубийстве, — холодно обронил Сток, и Дзот недовольно замолчал.
— Дед, если Кукана положишь — глаз вернем! — задорно выкрикнул кто-то из толпы. Свободники радостно завопили, делая ставки.
— Бармен, два «Свирепых кенга»! — подняв руку, зло рявкнул Дзот.