Она опять отвела глаза, потом посмотрела на меня. Жалобно.

- Простите, я больше ничего не собиралась сообщать…

-Что?

Она опустила глаза. Ей было трудно.

- Зигель вышел в отставку.

Я был накачан ПКД. Я ничего не чувствовал. Но ее слова врезались в меня и потрясли до самого основания.

- Как? - едва выговорил я.

- Червь. Не спрашивайте.

- Он опять затеял авантюру, верно?

Она пожала плечами:

- Червь еще здесь. Мы пометили его гарпуном и следим за ним. Я его убью.

- Не глупи, Лопец. Пусть себе живет…

Она покачала головой:

- Сейчас не ваш выход, amigo.

И, пригнувшись, вышла из палатки, оставив меня одного. Еще более одинокого, чем когда-либо.

Перед самым рассветом я проснулся в холодном поту от ужаса. Было слишком тихо. А потом я понял почему. Шумное дыхание Бенсона больше не слышалось. Я позвал на помощь, но никто не пришел.

Продолжающиеся исследования гнезд-мандал обнаружили невероятное богатство жизни в полностью развитой хторранской колонии. Становится все более и более очевидным, что сложность и размах жизни в гнезде, по-видимому, и есть самое удивительное во всем хторранском заражении. Некоторые отождествляют мандолу с муравейником или термитником или описывают такие поселения как подземные города. Подобные сравнения, возможно, и полезны, но в целом дают совершенно неверное представление о мандоле. В действительности хторранское гнездо - это грандиозная живая система, которая перерастает отдельные составляющие ее виды. Все растения и животные, живущие и процветающие в пределах мандолы, - слуги гнезда. Даже гастроподы, неоспоримые хозяева, являются, по сути, слугами этого биологического процесса. "Красная книга" (Выпуск 22. 19А)

Продолжающиеся исследования гнезд-мандал обнаружили невероятное богатство жизни в полностью развитой хторранской колонии. Становится все более и более очевидным, что сложность и размах жизни в гнезде, по-видимому, и есть самое удивительное во всем хторранском заражении.