Мне начало казаться, что он связал узлами, парализовал своими ядами мои нервы, поселился в моих извилинах и начал там уютно обустраиваться. Моя ж скорлупа видела, что всё это время там, в зале, он так и не останавливался. Он двигался к моему телу с чётким и недвусмысленным намерением убить его. И в этот момент я был бессилен ему помешать. Мне вдруг стало всё равно. Успокаивающий шёпот его властной натуры звучал во мне ледяным, колючим ветром, который, вместе с тем, был столь свеж и напорист, активен и могуч, что не мог не нравиться. Я стал присматриваться к нему, как к чему-то живому, моё сознание зачарованно изучало новые, незнакомые доселе ощущения вседозволенности и перспективы, ожидающей тех, кто будет верен Силе нарождающегося Всевластия…

Я начал опускать руки. Остолбеневший Герхард, не верящий своим глазам и чувствам, понял, что мои ладони начинают «уплывать», будто возвращаясь в то состояние вяло текущего сна, из которого я когда-то и вышел. Вернуться бы мне туда, где царит мерное течение несуществующего, остаться там навсегда… Нет, мне нужно не туда, а к звёздам, к новым мирам…! С ним. С новым Владыкой. С тем, кто так щедро умеет быть благодарным своим послушным слугам…

Мне становится бесконечно хорошо и спокойно. Убаюкивающие нотки его голоса так искусно и изящно убеждают меня в том, что всё, что сейчас происходит — не существенное «сегодня», что назавтра всё станет всего лишь зыбкой топью отстранённых воспоминаний, которых на деле и не было. Что мир не стоит таких усилий, и в покое относительности значительно теплее, чем на сквозняках бестолково бурлящего Бытия…

Ещё немного — и я скроюсь в счастливых, безмятежных глубинах плотных вод его диктата, мерно баюкающих мою материю. Мне так желанен, так нужен мой наступающий покой… И вот я парю, парю…, поднимаемый кверху такими податливыми облаками… Он должен встретить меня наверху, он обещал. Там он дружески протянет мне руку… И мы вместе, рядом, будем стоять с ним на вершине Мира, взирая, как копошатся у наших ног бесчисленные покорённые расы, вздымающие руки и конечности в ликующем приветствии его Могуществу…

…Что-то настойчиво теребящее, настырное тянет меня вниз, в эту ненавистную мне суетность сует. Туда, в этот только что оставленный мною кошмар. Тянет, не унимается, рвёт и дёргает за руки… Запоздало понимаю: Фогель… Отстань, ради всего Святого, злыдень! Оставь моё измученное тело, лишь только сейчас начинающее познавать силу настоящего сладострастия. Вечного забытья… Ради всего Святого, прошу… Господи, ну что за наказание?! Избави меня, Господи!!!