Я посмотрел на часы. Доктор Твитчел сосчитал:
— Пять… четыре… три… два… один… пошел!
Я взглянул на платформу. Монет не было. Мне не пришлось делать вид, будто у меня глаза на лоб полезли: одно дело — услышать об этом опыте от Чака, и совсем другое — увидеть самому.
Доктор Твитчел отрывисто сказал:
— Вернемся сюда через неделю, и вы увидите, как появится одна из них. А вторая… Вы видели на платформе обе? Вы сами их туда положили?
— Да, сэр.
— А где был я?
— У пульта управления, сэр. — Он действительно был в добрых пяти метрах от огораживающей платформу сетки и не приближался к ней ни на шаг.
— Отлично. Идите сюда. — Он сунул руку к себе в карман. — Вот одна из ваших монет. Вторую получите через неделю. — Он вручил мне зеленую пятидолларовую монету. На ней были мои инициалы.
Я ничего не сказал: трудно говорить, когда у тебя отвисла челюсть.
Он продолжал:
— Вы рассердили меня своими замечаниями на прошлой неделе. В среду я заглянул сюда (а я не был тут уже больше года) и обнаружил на платформе эту монету. Тут я понял, что установка была в действии. То есть будет. Вот я и решал целую неделю, показать ее вам или нет.
Я посмотрел на монету. Пощупал ее.
— Значит, когда мы пришли сюда, она уже была у вас в кармане?
— Разумеется.
— Получается, что она была одновременно и у меня в кармане, и у вас? Как же это может быть?
— Господи, у вас что, глаз нет, молодой человек? У вас голова на плечах натуральная или муляж? Неужели вы не можете осмыслить простой факт только потому, что он лежит за пределами привычного? Сегодня вы принесли эту монету с собою, и мы зашвырнули ее на неделю назад: вы сами видели. Неделю назад я ее здесь нашел. Положил в карман. Принес сегодня сюда. Ту же самую монету… точнее, более позднюю репликацию ее пространственно-временной структуры: на неделю старше, старее. Но обыватель назвал бы ее «та же самая». Хотя сходства между ними не больше, чем между младенцем и взрослым человеком, который из него вырос.
Я взглянул на него:
— Доктор, отправьте меня в прошлое. На неделю назад!
Он взглянул сердито: