— Вот это встреча, — протянул Кеша, — не ожида-ал! Было видно, что он и впрямь растерян.

— Это было при задержанном, — комполка протянул на мясистой ладони черный, инкрустированный ирги-зейским панцирным агатом, сложенный сигма-скальпель. — Так же при нем был парализатор ближнего боя и нательный плоский лучемет типа «дзетта». Что прикажете делать с задержанным?!

— Что-что?. — Кеша не мог оторвать взгляда от гнусной рожи Седого, шрама на ней не было, успел сделать-таки пластическую операцию, шельмец! Вот это подарочек для всех! Кеша даже растерялся. Но руку протянутую пожал, предварительно бросив оружие, лежавшее на ладони, прямо в потертое креслице. — Молодец, генерал, даже не ожидал от тебя!

— Подполковник я по званию, — поправил его комполка.

— Ты со мною не спорь — сказано генерал, значит, генерал, завтра тебе бумага со штемпелем будет и погоны новые. А пока благодарность объявляю от лица командования и Комитета Национального Спасения!

— Служу Великой России! — новоявленный генерал вытянулся.

— Все мы ей служим, — машинально заметил Кеша. — А этого оставь, разберемся. Поиска не прекращать… тут уж извини, не до отдыха, покуда все не обыщем на боковую нельзя. Ну иди, генерал!

Пока шли разговоры, Хар, вцепившись зубами в поясной ремень задержанного, оттащил его в самый угол. Сел рядом и обнажил острые клыки.

Была б его воля — перегрыз бы глотку беглецу, и дело с концом. Но у людей какая-то своя логика — странная и непонятная.

Кеша долго молча глядел на Креженя. Потом спросил в лоб:

— Ну и как же, стервец, ты от нас ушел в прошлый раз? Поделись опытом!

— Как в тот, так и в этот раз уйду! — нагло ответил Седой и заулыбался своей странной улыбкой.

Иннокентий Булыгин и оборотень Хар хорошо помнили, что посадили они Креженя в каменный мешок, из которого выход был один — в бункер, где таилась до поры до времени вся честная компания. А он сбежал. Значит, у него был переходник. Значат, он сбежит и теперь, коли не принять меры. Уже бы сбежал, да, видно, связанные руки мешают, видно, ждет, когда его одного оставят, чтобы изловчиться и…

— А ну, Харушка, разоблачи-ка этого стервеца! Оборотень понял все как надо. Он вцепился зубищами в прокладку ворота, рванул раз, другой — комбинезон был крепким, не поддавался.

— А мы вот этим ножичком попробуем! — Кеша достал сигма-скальпель, тот самый, каким убили капитана, который был при Седом. Установил регулятор глубины надреза на полсантиметра, достаточно будет. Успокоил затрясшегося вдруг Креженя. — Не боись, пока что до конца резать не станем!