– Позволь нам похоронить наших ребят по современному воинскому обычаю Геи!

– Это – как?

– В братской могиле!

Дита помедлила с ответом. В предложении «проблемного» были и свои плюсы, и свои минусы. «Плюс» – это то, что братская могила станет постоянным напоминанием курсантам о том, что нужно беречь жизни своих товарищей, «минус» – могила надолго станет немым укором её недосмотру….

Она повернула голову назад, встретилась глазами с руководителем Центра подготовки. Николай Платонович поймал её взгляд, поднял и отпустил подбородок. Дита встретилась глазами с Демьяном. Паршин медленно опустил веки. Решение было принято.

– Хороните! В любом месте за пределами территории Магаоллы, не ближе ста шагов к её изгороди. Разойтись!

Звездные рекруты, не сговариваясь, двинулись в сторону склада. Николай Платонович распорядился, чтобы им выдали ломы и лопаты….

Кладбище павших звездных рекрутов курсанты, посоветовавшись с Демьяном и Николаем Платоновичем, решили устроить в пятистах метрах от базы, на небольшом пригорке, хорошо заметном с доброй половины территории Магаоллы.

Первый пилот и начальник Центра Подготовки, не сговариваясь, скинули с себя кителя и первыми взяли в руки заступы – ломать грунт, слежавшийся под жаркими лучами Тороса до плотности камня. Могила была готова уже к полудню. Гробы с всеобщего молчаливого согласия сооружать не стали.

Хотя при большом желании можно было приспособить под домовину какие-то ящики от боеприпасов и провианта…. Но, видимо, у людей начал иссякать запас их внутренних сил….

Мертвых курсантов несли на каких-то кусках материи, плащ-палатках, на чем-то еще….

Вместе со всеми в траурной церемонии участвовала и Маяла. За месяц её добровольной службы люди к ней так привыкли, что многие, наверное, искренне удивились бы, не увидев среди тех, кто несет на кладбище погибших, её фигурки.

Сашка и Маяла, не сговариваясь, «впряглись» в кусок материи, на котором покоился парень, погибший первым – тот самый, который угрожал Заречневу оружием.

Свое решение хоронить именно его Сашка объяснил Рипли и своим товарищам по отделению так:

– То, что произошло, уже не изменить. Не мне судить, каким он парнем был, и как жил. Но он – жил, и он был землянином. Возможно, если бы обстоятельства сложились чуточку иначе, мы даже не встретились бы. А если бы встретились при других обстоятельствах, то, возможно, вполне могли бы стать друзьями. Но…. Что произошло – то произошло.

Я не в силах изменить прошлое. Но я могу изменить настоящее. По крайней мере, я могу по-людски похоронить одного из нас. Человека, по воле судьбы оказавшемся на другом краю Галактики, парня, до конца боровшегося за свою планету и за свою жизнь. Боровшегося так, как он это понимал.