«… данные, предоставленные этим наемным сотрудником, позволяют сделать однозначный вывод, что так называемые «пульсирующие» очаги аномальной активности есть не что иное, как участки нестабильности энергетического потока, вызванные внешними воздействиями, к которым можно отнести, в том числе, резкие скачки напряжения магнитного поля и повышения уровня т. н. «аномальной» активности в области ЧАЭС, предшествующие Выбросу. Учитывая опасность «пульсирующих» аномалий, высокий риск перехода их в «блуждающие», а так же тот факт, что наивысшая их активность наступает непосредственно перед Выбросом, считаю необходимым ходатайствовать о приостановке исследований в этой области до того момента, пока мы не сможем обеспечить адекватный уровень безопасности сотрудников…»

Прочитав это, я мысленно поаплодировал: сначала себе, потом Затевахину. Молодец, Виталий, правильно нашу с Охотником флешку прочитал. «Пульсирующие» аномалии — участки нестабильности энергетического потока. И работать с ними надо очень осторожно. А еще, эти аномалии могут дать ученым наиболее ценный материал для понимания их природы. Но, мне кажется, рановато людям это еще знать: не сумеют правильно знанием распорядиться. Конечно, запрет полностью исследования не остановит, но замедлит — однозначно. А там, глядишь, и люди поумнеют.

А следующей новостью поделился со мной Охотник. Однажды он пришел ко мне утром — я только собирался на дежурство и тихо потягивал кофе — и кинул на стол какую-то киевскую газету. На последней странице красным карандашом был очеркнут некролог:

«… году жизни скоропостижно скончался полковник Виктор Иванович Лядащев. Мы все знали его как талантливого организатора, грамотного оперативного сотрудника, работавшего в Агентстве с момента его основания. Много проектов, запущенных при его непосредственном участии, а, впоследствии, развивавшихся под его руководством, принесли огромную пользу Отечеству. Приказом президента Украины В.И. Лядащеву присвоено звание «Герой Украины» посмертно.

Все сотрудники АСО скорбят о безвременно ушедшем коллеге и друге…»

Прочитав, я удивленно поднял брови и посмотрел на Охотника, сидевшего с чашкой напротив меня.

— Чего? — Охотник с удовольствием отхлебнул из чашки.

— Почему умер? — спросил я. — Твоя работа?

— Нет, что ты? Застрелился он! — ответил Охотник. — Ты же знаешь суровые нравы твоего бывшего ведомства. А Лядащев, как не крути, провалил крупномасштабную операцию и потерял нескольких ценных агентов.

— Угу… — я покивал головой. — Жаль полковника. Талантливый был организатор.