Стал головой вертеть. Надпись на стене увидел. Болтами и гайками стальными по раствору. И еще одну краской написанную, поблекшую. И объявление немецкое. За нахождение в запретной зоне без разрешения расстрел на месте. Сурово.

Замок Вольфштайн. Кто не был, тот будет, кто был, не забудет. Подземелья, напичканные смертью во всех видах. И тайниками с сокровищами.

— Работаем, все в центр, Фунтик держишь псов, — командую.

Плакса девочку носом в бок толкает. Вот так, смотри на вожака. У всех серые полосы тоски и скорби мировой, кроме щенка, Крепыш в виду имелся, а здесь уверенность прочная, словно клыки, и нас любит, весь зеленым светится. А что еле ходит, это пустяк.

У Епископа глаза из-под серого пепла искоркой жизни засветились.

— А мы решили, что все украдено до нас, — жалобно, но с надеждой в голосе сказал он. — Открыли, а здесь пусто.

— Понятно. Ты из тех парней, которые в раздевалке попариться хотят. И сильно удивляются, что пару нет, — съязвил я.

— Точно, — подтвердил здоровяк, — это просто тамбур.

Пробуем, три точки против часовой стрелки, нажать последовательно, дверца и откроется. К надписи из гаек подошел.

Привет Долине от Викинга. АВГУСТ 1942.

— Фунтик, — говорю, — ты того курьера с поясом взрывчатки помнишь?

Трясет меня не по-детски. Я выпил бы водки, забил бы косяк, ужалил бы вену холодной иглой. Только все это не мое. Что с того, что вчера я, прилетел из Амстердама, не курил отравы там я, и грибов не съел ни грамма. Этот город выглядит, как взорванный склад, этот город похож на ад, этот город встал на тропу войны. Здесь стреляют взрослые и дети, здесь стреляют мумии и йети. Иногда это выглядит очень смешно.

Епископ в меня вцепился, Плакса прижался, греет. Девочка спину прикрывает. Перестал я выть. Вот парнишку швырнуло! Вот оно их возмущение! Что ученым говорить? Человечек один в прошлое провалился, кушайте, не обляпайтесь. Вот вам две справки. Первая из психбольницы, вторая из зоопарка. О том, что я не верблюд. Конечно, ведь я черепашка-ниндзя. Снял мозаику на камеру в трофейный компьютер, пошел образец в контейнер брать. А в четверке в средней черточке носитель в стальном футляре вмурован в цемент. Выламываю его ножом, в гнездо засовываю, есть контакт. Карты, схемы, видеоролики, рецепты. Открываю файл «Укрепрайон. Вход».

— К бою! — говорю. — Дверь откроется там.

Рукой на стену показываю. Ожили все и я тоже. Ах, ты, думаю, сукин сын, пусть тебе повезет. Мы бежали по жизни рысью, а в последнее время пошли в галоп. В метре от пола стояли точки нажима. С интервалом в тридцать секунд я их активировал. Скользнули в скале противовесы и подняли часть скалы. Даже Крепыш не растерялся. В шесть стволов они силуэт в проеме спуска в пыль превратили. Только по лапам на ступеньках, можно было кровососа опознать. Я обе ноги в контейнеры прибрал и туда же пыль ссыпал. Наберу доказательств для ученой братии. Пусть анализы делают.