Для сведения тех, кто еще не в курсе — капитан Шадд сообщил, что к Ком-Стару у нас нет доступа. Регенты, которые держат сеть в руках, уже относятся к нам как к людям, поставленным вне закона. Мы еще не знаем, является ли это официальной позицией Ком-Стара или же человек, от которого Шадд это услышал, просто пешка в руках наших врагов на местах. Но, по сути, это не имеет значения. Без допуска к системе коммуникаций нам остается полагаться только на курьеров, чтобы установить связь с остальными полками. То есть мы связаны по рукам и ногам. Командный пункт системы Ан-Тинг отказывает во всех наших просьбах об изменении орбиты или о выходе в точку прыжка. Все запросы отправляются в миссию связи, которая, как выясняется, слишком занята, чтобы разрешить эту проблему. Тем не менее они нашли время предупредить нас, что всякое перемещение Драгун в аэрокосмическом пространстве или попытка выйти в дальний космос будут расцениваться как враждебные акции. Вне всякого сомнения, они не хотят, чтобы мы провели переговоры с другими частями. Я думаю, все вы понимаете, к каким объяснениям они прибегнут. «Гефест» или, по крайней мере, часть его был захвачен группой, называющей себя «Патриотами Куриты». По оперативным данным майора Блейка можно сделать вывод, что захвату способствовала кучка местных техников, попавших на борт станции, когда возникла необходимость в ускорении ремонтных работ. Они террористы. Убежден, что к тому же они агенты Дома Куриты. И снова — это не так уж важно. Важна сама ситуация, в которой мы оказались. Опять повторяется Нью-Делос. На этот раз с большим размахом — акция куда лучше организована и предельно безжалостна. Двенадцать лет назад мы не смогли защитить тех, кто находился под нашей опекой, и часть из них была взята в заложники и убита. Да, мы не сдержали свой обет, но поклялись, что впредь не допустим повторения. — Вульф помолчал, чтобы придать особую силу последним своим словам. — Так позволим ли мы снова свершиться такому?

Единодушным ответом ему были яростные крики собравшихся.

— «Хегира»? — перекрывая их голоса, вопросил Вульф.

Все затихли, и возникшая тишина была громче любого голоса.

Первым нарушил ее Джереми Эллман. Лицо его было угрюмым, а движения замедленны, ибо сказывались десятилетия суровой солдатской жизни. Встав, он повторил одно слово: «Хегира».

И все остальные офицеры Драгун, поднимаясь один за другим, повторяли его «Хегира».

Декхан, как младший офицер, встал одним из последних. Он толком так и не понимал, что происходит, но не сомневался в Драгунах. Он верил своим друзьям-офицерам. И, положившись на них, он тоже пробормотал: «Хегира».