Повезло.

— Кира, ставь еще два барьера. Сможешь?

— Да… А тебя не ранили?

— Ранили, но не сильно. Ерунда.

— Как это ерунда?!

— Кира, не спорь! Слушай меня. Нужны два барьера перед моим укрытием. Ставь — и сразу уходи назад. Не показывайся и не торчи на одном месте. Я прикрою.

— Но твоя ра…

— КИРА!! Делай!

С колена я выцелил пулеметчика. В оранжевой свистопляске напрочь снесенных и простреленных барьеров он меня потерял. Новые столбы отвлекли его внимание, миниган снова бешено завертелся, снося и эти препятствия.

Я поймал забрало шлема в перекрестье оптики. Руки дрожали от боли, пришлось несколько раз вдохнуть-выдохнуть, отключится от пульсирующей в такт ударам сердца раны на спине.

Исловец снял палец с тангеты, переводя прицел. Приподнял голову.

Приклад СВД ударил меня в плечо, отозвавшись страшной болью под лопаткой. Я успел заметить, как брызнуло осколками защитное стекло, как кровь толчком выплеснулась сквозь рваную дыру.

Не медля ни секунды, перехватил винтовку здоровой рукой и под прикрытием оставшихся барьеров рванул за Кирой.

Упал в то место, где она только что пряталась, дважды выстрелил по врагам. Не прицельно, просто, чтоб задержать.

До главного входа в рабочие штреки оставалось метров тридцать.

— Кира, видишь ворота?

— Открытые?

— Да. Это вход в шахту. Беги туда.

— А ты?

«Твою мать!»