— А я в ответ вызвал его на поединок, — продолжил Ан-Ха, — добавив к одному оскорблению другое, еще худшее.

— У вас что, была дуэль? — спросил Валентайн, не дождавшись, чтобы кто-то из них закончил рассказ.

— Нет, — сказал Большой Человек. — Вмешались более холодные головы. Ты ведь не собираешься повторить вызов?

— Нет. — Ан-Ха прикрыл и открыл глаза.

Валентайн почувствовал, как растаяло повисшее было в воздухе напряжение.

— Нам нужна ваша помощь. Помощь Дома Холта.

— А что вы дадите взамен? Мы ведь торгаши. Для кого-то — контрабандисты. Для других — квислинги. Я видел, как ты доставал Волчий паранг.

— Мою бригаду разбили этой весной, — сказал Валентайн. Правда, пусть и не полная, сейчас была лучше самой правдоподобной лжи. У нас весьма необычная просьба.

— Януария, будь добра, принеси нашим гостям бутерброды и лимонад.

— Женщина, прятавшаяся за ширмой, выскользнула из комнаты.

— Лимонад? — удивился Валентайн, подходя к шахматному столику.

— Спасибо курианам. Они его отменно делают кое-где, в укромных уголках долины Миссури.

Валентайн разглядывал положение фигур на доске. Золотой король был под угрозой — только ладья и пешка защищали его от серебряных коня, двух пешек, слона и короля.

— Ты играешь? — спросил Большой Человек, разворачиваясь на стуле.

— Немного. Меня учил отец. И мы иногда играли с приемным отцом, хотя оба были не слишком сильными шахматистами.

— Ты видишь какой-нибудь выход для черного короля? Я пытаюсь свести игру к ничьей.

— Под «черным» вы подразумеваете золотого короля?

— Да. Прости. Обычай требует, чтобы фигуры именовались черными и белыми, вне зависимости от их подлинного цвета.

Валентайн задумался:

— Нет. Я вижу тут мат в три хода.