Затем снова был опорный пункт, проходная, опять закрытая территория за забором, обмотанным колючкой, снова какое-то административное здание; уже там, в вестибюле, у стойки дежурного, нас встретили двое – молодой в гражданке и средних лет упитанный мужик в военной форме, при этом на военного совсем не похожий. Узнал я его сразу.

– Привет, – протянул он мне широкую пухлую ладонь. – Вот теперь я тебя окончательно вспомнил.

– Здравствуйте, Кирилл Геннадьевич, – вспомнил я имя-отчество Гордеева. – Рад вас видеть.

– Это оно? Не рванет?

Он показал на оранжевый контейнер, на котором так и висели брикеты пластита.

– Нет, я все отсоединил, просто торопились, – ответил я. – Доведете до места, и сниму все окончательно.

– Знакомься, – сказал он, представляя гражданского. – Саша Мелихов, мой заместитель.

Мелихов был худым, очкастым, мосластым, сутулым и куда больше соответствовал виду «настоящего молодого ученого», чем я в свое время.

– Крамцов Сергей, у Дегтярева работал, – протянул ему руку я.

– Пошли, – пригласил нас Гордеев.

Полутемный коридор, лестница на третий этаж, опять коридор, обитая дерматином дверь в кабинет, поразивший, в отличие от дегтяревского, не роскошью, а скорее простотой, ветхостью и обшарпанностью, традиционное предложение чаю, от которого мы не отказались, естественно.

Я быстро снял брикеты взрывчатки с контейнера, тщательно упаковав их в рюкзак, и толкнул оранжевый параллелепипед плотного пенопласта по столу к Гордееву.

– Получите, Кирилл Геннадьевич, – сказал я, затем вытащил из рюкзака упаковку оптических дисков и передал ему в руки. – Тут вся документация по работе над «шестеркой», видео и так далее.

– Вы остаетесь с нами? – спросил он.

– Нет, что вы! – отмахнулся я. – Завтра назад, господа авторитеты обещали вывезти.

– Почему? – удивился он. – И кстати, где семья Дегтярева? Он, когда говорил со мной, просил их пристроить у нас, в безопасности.

– Они и так в безопасности, это не единственный анклав военных, – ответил я. – Они под Москвой, все при деле, им ничего не грозит. А что касается меня – с наукой я завязал, навсегда, категорически. Да и не так уж я ценен, почти лаборант, пробирки мыл. И люди меня ждут в лесу, мы же не вдвоем сюда прорывались.

– Ну не скажите, Дегтярев отзывался о вас хорошо, – сказал Гордеев. – Но вопросов у меня к вам все равно много, придется ответить на все, прежде чем нас покинете. Так не отпустим.

– Да вроде в материалах все есть, – пожал я плечами. – Не думаю, что смогу что-то к этому добавить.

Может, и смог бы, да вот такое дело – не хочется больше вообще с этим связываться. Просто почти физическое отвращение к этой работе появилось. Понимаю, что это неправильно, но… Как говорится, спасибо, поигрался уже. Я для себя так и решил заранее, еще пока поездку в «Шешнашку» обдумывал. Решил, что сдам исходник вируса и материал – и все, больше с этим ничего общего иметь не буду. Никогда. Ни за что.