ХАСИНТО, НАШИ ДНИ.

СПУСТЯ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ДНЯ-П

Черви появились откуда-то из-под развалин, и Хоффман на мгновение задумался, как они поступают с пленниками.

Хотя сам он не собирался испытывать это на себе. На боку у него был пистолет, и в случае неблагоприятного исхода полковник собирался лишить червей удовольствия от своего общества. Да и то лишь после того, как заберет с собой столько противников, сколько сможет.

— Они ползут из того подвала, — сказал Калисо. — Мы можем попытаться завалить его или ждать, пока они подойдут ближе.

— Сделаем одну попытку и отойдем назад, — решил Хоффман. У них не было возможности пополнить боеприпасы из БТРа, не говоря уже о том, чтобы скрыться. — Я тебя прикрою.

Хоффман открыл огонь, а островитянин подбежал к дверному проему и бросил вниз гранату. Трое червей уже почти вылезли на поверхность, и граната пролетела мимо них, а потом ударилась о ступеньку и взорвалась. Калисо успел уложить двоих, прежде чем Хоффман почуял их запах, но из-под обломков поднималось еще с полдюжины врагов.

Они сражались совсем не так, как люди. Черви не придерживались определенного порядка. Казалось, у них нет никакой организации: ни отрядов, ни других подразделений. Хоффман не отметил у Саранчи даже никаких общепринятых приемов боя, кроме одного: классическая засада, а потом многочисленные нападения сразу со всех сторон и стремление смешать строй солдат.

"А вот и запах. Как же я его ненавижу!"

Кроме всего прочего, они никогда не занимали позиции для стрельбы. Они всегда старались завязать рукопашный бой. Хоффман не сомневался, что это психологический прием: ведь они должны знать, какими ужасными выглядят в глазах людей.

"Но мы сумеем приспособиться к любым уловкам. И убивать их".

Калисо никогда не отступал перед червями. Он сразу же шагнул вперед и полоснул ближайшего противника но лицу — не смертельный удар, но достаточный, чтобы ослепить его на некоторое время, чтобы отдернуть пилу и вонзить в грудь. Хоффман из-за боли в раненой ноге и возраста двигался гораздо медленнее и потому ожидал, пока черви подойдут сами. Он не переставал посылать в них короткие очереди, держа автомат на уровне груди. В то же время он прикидывал, не удастся ли в последние секунды, когда не останется надежды на спасение, заманить их поближе к «Броненосцу» и взорвать заложенную бомбу.

Но для этого они были слишком сообразительными. Чересчур сообразительными.

Они пытались окружить его. Со всех сторон.

Хоффман начал стрелять с бедра. Калисо подошел к нему и подтолкнул, указывая на подходящее укрытие за бетонным столбом.