— Как ваше самочувствие? Вы слышите меня? Мадам?

Женщина уставилась на него, но видела ли — судить он не взялся. Складывалось впечатление, что Станислава не притворяется, а действительно не в себе после травмы.

— Мадам?

Тревога в голосе помогла ей очнуться:

— Что с лицом? — спросила.

— Вас не портят шрамы, — заверил мягко Иона.

— Шрамы?… Рубцы.

— Именно.

— Дорогая моя, лекарь прав — ты все равно прекрасна.

Стася перевела взгляд с Ферри на Локлей, немного удивившись: я печалилась по этому поводу? Или положено переживать? А почему? Из-за чего?

— Гораздо больше меня волнует, что я ничего не помню, — прошептала, при этом думая, что говорит про себя.

— Совсем ничего? — тихо спросил Иона и Стасе почудилось недоверие в голосе, подозрение во взгляде. Кто он такой? — чуть не спросила, но вспомнила — лекарь.

— Ангел мой, ты еще больна, раны свежи, поэтому память тебя подводит. Ей нужно время, чтобы восстановиться, — заверил Теофил. Женщина поверила ему, сжала руку в благодарность и, он опять поцеловал ее ладонь. — Ты поправишься, дай срок.

— Спасибо.

Иона хмуро посмотрел на «голубков».

Заметил бы граф его взгляд — погнал бы тут же вон, если б не убил на месте.

Глава 16

Глава 16

День складывался в день, ночь в ночь. Прошла еще неделя. На смену оптимизму и желанию хоть землю рыть, но что-то делать, чтобы вернуть Стасю, пришло равнодушие.

Чиж сидел на стуле в раздевалке после неслабого спарринга с новеньким — Борисом, измотанный, но не испытывающий ничего, кроме пустоты и апатии и смотрел на товарищей, слушал их разговоры. Все как всегда, как обычно… а Стаси нет.