— И я попаду в рай. Все это очень здорово, но я предпочитаю быть живым на Земле, чем мертвым в раю.

— Ты не живой.

— Это временно, я постепенно восстанавливаюсь.

Лена тяжело вздохнула.

— Зачем ты пришел? — спросила она.

— Не знаю. Теперь — не знаю. У меня была одна безумная надежда…

— Что я предам господа и пойду с тобой?

— Что ты согласишься хотя бы соблюдать нейтралитет.

— В финальной схватке добра и зла нельзя соблюдать нейтралитет. Когда на карту поставлена судьба миллиардов душ, нейтральных сторон быть не может.

— Я так не думаю.

— Ты ошибаешься.

Я пожал плечами.

— Тогда больше не о чем говорить, — сказал я. — Оставайся с богом, — я хихикнул, — каламбур, однако. Прощай.

— Ты уходишь? — удивилась Лена. — Просто уходишь?

— Я не хочу причинять тебе боль. Не забывай, я все еще люблю тебя.

— Но…

— Я знаю, твой хозяин вернется и соотношение сил изменится. Я знаю, в следующий раз у меня будет меньше шансов, но я все равно не нападу на тебя. Можешь считать, что я боюсь погубить свою душу. И не делай такое лицо, у меня тоже есть свои понятия насчет того, что хорошо и что плохо. Да, они другие, чем у тебя, но они есть.

— Никогда не думала, что Сатана любит изображать благородство.

— Причем тут Сатана? — удивился я. — А, понял, ты думаешь, что это он диктует мне все, что я говорю. Придется тебя разочаровать — он совершенно ни при чем, он не вмешивается в мою душу. Знаешь, почему? Все очень просто, он просто считает, что это нехорошо. Он уважает своих друзей, а ты — ты слуга своего бога, его рабыня, а он твой хозяин, а мы с Головастиком… нет, мы все-таки не друзья, я погорячился, при такой разнице в силах дружба невозможна. Он мой учитель, а я его ученик, но я не раб, а он не хозяин. Он уважает меня и мне это нравится. А в твоих отношениях с богом — неужели в них есть место уважению?

— Это иллюзия, — возразила Лена, — Сатана — настоящий мастер иллюзий. Теперь я понимаю, как он захватил контроль над тобой. Мне тебя жаль.