Тварь кинуло на прогнувшийся ствол росшего сзади деревца. Глухой удар мощной спины, столкнувшейся с отпружинившей ивой!

Большой, уже шагнувший ему навстречу, быстро провел серию-связку из пяти ударов, слившихся в одну размытую линию…

Удар правой рукой в нижнюю, выступающую вперед челюсть с торчавшими из нее клыками…

Нижний прямой свободной левой под ребра заставил мутанта согнуться пополам…

Правой рукой Большой гвозданул вурдалаку прямо в левое оттопыренное ухо, заросшее реденькой паклей шерсти…

Еще один удар левой последовал точно в область грудины только начавшего распрямляться урода. Сухо щелкнула треснувшая кость…

И завершающий, взрывной выпад кувалдой правого кулака, пришедшийся прямо в приплюснутый нос вурдалака, вогнал ему переносицу внутрь черепа…

Порожденная Районом большая и сильная тварь сползала по двойному стволу росшей за ним ивы. Закатившиеся белки и поток, именно поток бурой, резко пахнущей крови, текущий из полностью перекореженного носа…

Только что прямо на наших глазах Большой сотворил легенду. И, как оказалось, эта легенда была заснята камерой, невесть каким образом оказавшейся в руках Насти. Нда…

КПК заверещал, сразу привлекая к себе внимание. Взглянув на него, мне почему-то немедленно захотелось убраться отсюда. Шесть точек, засеченных коммуникатором не так уж и далеко от нас, никак не внушали доверия.

– Быстро! – Скопа понимающе кивнула головой, метнувшись в сторону наших вещей. – Валим отсюда. Большой, идти сможешь?

– Да… Но что касается пробежки, если придется, не знаю.

Мы торопливо уходили от места недавнего побоища. Движущиеся точки, засеченные хитрым прибором, прошедшим курс тотального апгрейда в Лаборатории, не собирались останавливаться. Наоборот, они приближались к нам со все более возрастающей скоростью.

Кто это мог быть, меня волновало мало. Переданный на закрытой волне сигнал «свой-чужой» наши преследователи проигнорировали. Спокойно дожидаться столкновения с ними не хотелось. Не та ситуация и не тот расклад. Если эти – такие же ребятки, как те, что были с Волком, ничего хорошего ждать не приходилось. И я почему-то был уверен, что мы с ними можем не справиться даже из засады.

Время шло. Солнце начинало скатываться за горизонт. Мы шли вперед, стараясь оторваться, пересекали Топь, стремясь поскорее выйти ближе к Парку. Там были остатки полуразрушенных строений, среди которых можно принять бой.

Большой тяжело дышал и все больше бледнел, тихо матерясь сквозь зубы. Скопа часто оглядывалась на него, и в ее глазах начала мелькать обреченность, так ей не свойственная. Я понимал, что сейчас творилось на душе у моего снайпера, у моей замечательной девчонки. И, как ни старался не думать про это, сбежать от собственных мыслей не мог.