Самолет дернулся, разворачиваясь к ветру… Тихомиров упрямо полз к нему по траве. А очереди в ангаре теперь уже не умолкали, и пули свистели над головой… Как бы самолет не задели, и не грохнули в бочку… рано еще, слишком уж близко к ней «Аннушка», вот потом, как взлетим, – пусть.

Вот и самолет, вот он… открытая дверь салона, лесенка, Олеся…

– Уберись, дурочка…

Быстро, рывком, подняться – в салон!

– Рви, Сашка! Давай!

И рев – на форсаже – мотора!

И появившиеся, словно сами собой, дырочки в обшивке… такие ровные-ровные…

И жуткая тряска… все больше и больше… И рев…

И бежавшее под колесами «Аннушки» поле стало вдруг гладким-гладким…

– Взлетели! – Тихомиров обнял Олесю. – Черт побери, летим!

– Изоляция! – высунувшись из кабины, напомнил Сашка. – Идите-ка лучше сюда.

Ах как здорово было в пилотской кабине! Усевшись в кресло, Макс посадил девушку на колени. Какой обзор… мог бы быть. Увы, под крыльями стелилась все та же желто-туманная хмарь. Она была повсюду, не только внизу, но и впереди, позади, сверху… везде…

Самолет вдруг резко тряхнуло. Посыпались искры, и двигатель, зачихав, заглох… Жуткая тишина повисла в кабине, лишь слышно было, как свистит снаружи воздух.

– Будем планировать, – пожал плечами пилот. – Видеть бы только – куда.

– А я вижу! – подавшись вперед, с неожиданной радостью закричала Олеся. – Вон там… Да смотрите же!

Тихомиров и Сашка переглянулись – впереди сверкало голубизной небо! Лазурное, чистое, с кипенно-белыми облачками и ярким искрящимся солнцем!

Внизу шел по железной дороге пассажирский состав, работали на полях комбайны – маленькие такие, смешные, а по шоссе двигались деловитой толпой юркие жучки-автомобили.

– Вырвались! – еще не веря, прошептал Макс. – Вырвались… неужели…

Внезапно вновь заработал двигатель, пилот обернулся, подмигнул, растянув губы в широкой улыбке:

– Ну, куда летим, господа?