— Он знал, где тебя искать, — напомнил я. — У него явно был источник информации в твоем окружении.

— Исключено. Этих людей отбирал я сам.

— Все равно где-то есть утечка. Другие объяснения лежат в области черной магии и прочего вуду.

Визерс снова потер подбородок. Наверное, он еще не привык к своей бороде.

— Ты должен поговорить со своими людьми.

— Это подождет какое-то время.

— Разве тебе не интересно? Разве это не важно?

— Большая часть моих людей уже введены в состояние стазиса. На корабле остались бодрствовать полтора десятка человек, но это ненадолго.

— И куда мы летим?

— Пока мы просто летим к ближайшей обитаемой системе, — сказал Визерс. — Через сотню лет автохирург разбудит троих членов экипажа, в том числе одного пилота, и они откорректируют курс, если в том возникнет необходимость. И если ситуация в галактике не изменится настолько, что мы узнаем об этом даже здесь.

— То есть мы просто на двести с лишним лет выпадем из истории?

— У тебя есть более масштабный опыт такого рода.

— Это ведь может быть совсем другой мир, — сказал я.

— Единственной альтернативой была смерть. Заметь, наше положение значительно лучше, чем положение тех людей, кто остался в космосе без гипердрайва и криостазиса. Даже если отказ гипердвигателя не приведет к гибели корабля, экипажу все равно не добраться до обитаемых миров.

— И кто в этом виноват?

— Я. И ситуация, которая требовала принятия решительных мер.

— Еще скажи, что их убила эпоха.

— Я не отрицаю своей ответственности, — сказал Визерс. — Возможно, ты прав, и я стану величайшим злодеем в истории человечества. А возможно, ты ошибаешься, и именно меня будут считать его спасителем. История нас рассудит.

— Хотелось бы мне дожить до этого суда.

— А мне — нет. Я хотел бы просто закончить дело.