Я постарался возбудить в себе все возможные эмоции, возникающие в подобной ситуации, и послал свою «волну» Кошкам.

На этот раз безмолвие длилось довольно долго. Я даже начал опасаться, что потерял контакт. Но с контактом все оказалось в порядке. Кошки просто переваривали то, что я им передал. Наконец возникло уже знакомое ощущение вопроса.

Я воспроизвел тот же «детский рисунок», но рассадил вокруг нашей троицы Кошек. Они у меня получились головастые и с огромными усами. А потом попытался воспроизвести вопросительную пустоту.

На этот раз Кошки молчали еще дольше. Видимо, даже такой язык общения был им чужд и воспринимался с трудом. Пока множество кошачьих мозгов, объединенных в нечеловеческое сознание, обрабатывали информацию, я лежал, затаив дыхание. Если они не поймут, если не захотят сделать то, что мне нужно, остаткам нашей экспедиции придется туго. Быть может, вообще никак.

Но меня вдруг будто что-то толкнуло изнутри. Под закрытыми веками я увидел все тот же рисунок. Но он изменился. Стрелки больше не стреляли. Кто-то трусливо пригибался за кромкой изгороди, кто-то вообще бежал. Стрелки были напуганы и неспособны к сопротивлению.

Меня такой ответ удовлетворил лишь наполовину. Потому что три наши фигурки остались без изменений. Кошки давали понять, что их боятся, но никак не связывали это с тем, что мне требовалось.

Я мысленно обвел жирным контуром нас троих и стоящий за забором автомобиль, соединил их жирной чертой, не меняя остального, и, обозначив вопрос на кошачий лад, отправил «сообщение».

Когда мне ответили, три наших фигуры увеличились раза в три. Особенно одна. Как ни схематично и расплывчато было ее изображение, я угадал, что Кошки имеют в виду мою персону. Я на рисунке выглядел довольно победоносно. А машина переместилась из-за забора и стояла передо мной, как Сивка-Бурка.

Мне очень хотелось узнать, каким чудесным способом это могло бы произойти? О таких тонкостях посредством примитивных виртуальных картинок расспрашивать хвостатых толку мало. Но я все равно был доволен. Кошки нам помогут, в этом сомневаться не приходилось. А Кошки… это Кошки. С ними не пропадешь!

Я постарался, как мог, искренне и выразительно проникнуться чувством благодарности, в надежде, что Кошки меня поймут. Хотя, черт их знает, знакомо ли им вообще такое чувство. Конечно, они покровительствовали мне. Но я подозревал, что на мою благодарность им наплевать. С некоторых пор у меня появились соображения насчет того, почему Кошки помогают мне, а именно добраться до Эпицентра. Но предположения эти, как любил выражаться Профессор, были произвольными и почти ни на чем не основанными.