— Леона сказала, что они раскрывают историю.

Джош собрал все карты в колоду, убрал Дьявола и Смерть из поля зрения Свон. — Бумага и краски, — повторил он. — Вот и все.

Они не могли не слышать удушливый кашель Дэви Скелтона, мучительный кашель. Разглядывание этих карт, особенно той, со «жнецом», бросило Джоша в дрожь. Дэви почти задыхался, и они слышали, как Леона напевала ему вполголоса, пыталась успокоить его. Смерть близка, неожиданно понял Джош. Она очень, очень близка. Он вышел из этой комнаты и пошел вдоль по коридору. Дверь в комнату Дэви была приоткрыта. Джош посчитал, что он мог бы чем-нибудь помочь, и заглянул в комнату больного.

Первое, что он увидел были простыни, покрытые пятнами крови. Лицо агонизирующего человека было освещено желтой лампой, глаза расширились от боли и ужаса, и из рта, когда он кашлял, вылетали сгустки запекшейся крови.

Джош остановился в дверях.

Леона склонилась над мужем, фарфоровая миска стояла на ее коленях и она держала в руках окровавленную тряпку. Она ощутила присутствие Джоша, повернула голову и сказала со всем достоинством, на которое была способна: — Пожалуйста. Выйдите и закройте дверь.

Джош помедлил, больной и ошеломленный.

— Пожалуйста, — умоляла Леона, в то время как ее муж выкашливал свою жизнь ей на колени.

Он вышел из комнаты и закрыл дверь.

Каким-то образом он обнаружил, что снова сидит возле камина. Он понюхал себя. Он вонял, и ему нужно было принести несколько ведер воды из колодца, нагреть ее на огне и погрузиться в эту ванну, чего он страстно желал. Но желтое, испуганное лицо мужчины, умиравшего в соседней комнате, запечатлелось в его сознании и не давало ему двигаться; он вспомнил Дарлин, умирающую в грязи. Вспомнил труп, лежащий неподалеку в темноте, на ступеньках крыльца соседнего дома. Образ того наездника — скелета разгуливающего по полю с пшеницей-людьми, всплыл в его сознании.

О Господи, подумал он, и у него закапали слезы. О Господи, помоги всем нам.

И он склонил голову и разрыдался не только от воспоминаний о Рози и мальчиках, но и из-за Дэви Скелтона и Дарлин Прескотт, и умершего человека там в темноте, и всех других умерших и умирающих людей, которые, почувствовав солнце на своих лицах, думают, что живут навсегда. Он рыдал, и слезы катились по его лицу и капали с подбородка, и он не мог остановиться.

Кто-то обхватил его за шею.

Ребенок.

Свон.

Он прижал ее к себе и держал так все это время, пока плакал, а она прижималась к нему.

Она обхватила его. Она любила Джоша и не могла переносить звуки его рыдания.

Ветер завывал, изменял направление, атакуя развалины Салливана под разными углами.