Лай был настойчивый. «Иди сюда и посмотри, что я нашел», — как бы говорил он.
Свон поставила свою сумку на землю и приставила Плаксу к тачке. Затем сделала шаг к полю. Леона сказала:
— Детка! Джош сказал стоять здесь!
— Хорошо, — ответила она. И сделала еще три шага.
— Свон! — предупредила Леона, когда поняла, куда собирается маленькая девочка; она начала идти за ней, но непрестанная боль остановила ее. — Тебе лучше не делать этого!
Лай терьера манил Свон, и она вошла в кукурузное поле. Черные стебли сомкнулись за ее спиной. Леона закричала:
— Свон!
В доме Джош с кругом света исследовал маленькую кухоньку. Буфет был открыт, и пол был осыпан осколками вдребезги разбитой посуды. Стулья были отброшены к стене, столовый стол разрублен на части. Запах разложения стал сильнее. Свет выхватил что-то, намалеванное на стене:
«Да восславят все лорда Альвина».
Написано коричневой краской, подумал он. Но нет, нет. Кровь стекла по стене и собралась в маленькое засохшее пятно на полу.
Дверной проем манил его. Он глубоко вздохнул, перенося ужасный запах со сжатыми зубами, и прошел в дверь.
Он оказался на кухне с желтым буфетом и темным ковром.
Здесь он и нашел их.
То, что от них осталось.
Они были привязаны к стульям колючей проволокой. Женское лицо, обрамленное серо-рыжими волосами, напоминало вздутую подушку для булавок, из которой торчал набор ножей, вилок. На груди мужчины кто-то нарисовал кровью мишень и поразвлекался мелкокалиберным пистолетом или ружьем. Головы у него не было.
— Ох… Господи! — простонал Джош, и теперь он уже не мог сдерживать рвоту. Он добрался через кухню до раковины и склонился над ней.
Но свет фонаря, качавшегося у него в руке, показал ему, что раковина уже занята. Джош вскрикнул от ужаса и отвращения от вида сотен тараканов, покрывавших отрубленную голову Гомера Джастина и суматошно бегающих по раковине и столу.
Джош качнулся назад, желчь обожгла его горло и ноги пошатнулись под ним. Он упал на пол, где лежал темный коврик, и почувствовал ползущих по нему тварей.
Пол, понял он. Пол…
Пол…