Я украдкой следил за ним. Он думал, но явно не над моими трезвыми доводами и аргументами. У него имелись свои аргументы.

— Ночь уже скоро, — проговорил он. — В больницу спешить смысла нет. Ее там все равно трогать до утра не будут.

— Щербатин, может, ты все-таки…

— Да помолчи, Беня! Спешить незачем, и это хорошо. Будет время подготовиться.

Он встал, повел плечами, разминая их после химического паралича. Затем подошел к шкафу, вытащил свой ивенкский наряд и осмотрел его со всех сторон. Переодевшись, он отломил несколько листков от куста капусты, завернул их в мокрую тряпочку и положил в карман. Я уже понял, куда он собирается идти.

— Ты, Беня, должен сидеть здесь и не высовывать нос. Тебе и так уже досталось… В общем, не лезь.

Он подергал накидку, убирая лишние складки, и вышел за дверь, аккуратно ее прикрыв.

Несколько секунд я смотрел в окно, где уже сгустилась тьма. Поезда в подземке сейчас ходят редко-редко. А воздушного транспорта вообще не дождешься. Щербатин даже не догадался позаботиться о такси.

Я поднялся, ввел в терминал несколько команд и отправился догонять своего безумного приятеля. Проходя мимо своей двери, я задержался. Неизвестно, суждено ли нам сюда вернуться. Надо бы захватить самое дорогое.

И, подойдя к своему капустному кусту, я осторожно отломил коробочку, в которой уже созрели семена.

* * *

Мы двигались по полутемному коридору спящей рабочей казармы на самой окраине города. Меня прямо-таки передернуло, когда на входе потянуло знакомыми запахами старой одежды, сырости и плесени.

— Ты знаешь, в какой он комнате? — спросил я.

— Даже на какой кровати, — фыркнул Щербатин.

В сумеречном помещении слышалось дыхание трех сотен человек. Я видел ряды кроватей, темные комки одежды, разбросанные лотки из-под еды. Все такое знакомое и такое обыкновенное. Казалось, время повернуло вспять и мы снова среди привычной обстановки, в которой провели столь долгие и безрадостные дни.

— Здесь, — сказал Щербатин.

— Кровать пуста, — констатировал я. — Чего и следовало ожидать.

— Почему? Думаешь, наш друг на очередном задании партизанского подполья?

— Да где угодно. В тюрьме, например.

— Тихо! — Щербатин схватил меня за рукав.