Белый кафель, пол с небольшим уклоном, чтобы проще замывать кровь.

Дальняя часть была загорожена ширмой.

– Как успехи, доктор Ренье? – спросил Ковач.

Жак поднял голову.

– Привез его из Сорбонны, – чуть слышно пояснил мне половник. – Были там у него небольшие проблемки…

– Помню это дело, – заметил я. – Об этом еще писали в газетах. Он изнасиловал школьницу. Я прав?

– Точно, – Ковач пожал плечами. – И из-за такой мелочи ему больше не дают заниматься наукой. Глупцы! А потом еще они жалуются, что европейская культура гибнет.

Он направился к доктору.

– Ну что, друг мой? Как ведет себя образец?

Ренье подошел к нам.

Правую ногу он слегка подволакивал. Я помнил, как это случилось. После того, как суд его оправдал, – на профессора напали и пытались убить.

Говорили, что это сделал отец той школьницы; но ничего доказать не удалось.

– Довольно спокойно, месье Ковач, – ответил он. – Алый фактор повышен, но в пределах нормы.

– Это хорошо, – полковник потер руки. – Готовьте к испытаниям.

Доктор и его помощники начали колдовать с приборами.

Металлические створки медленно разошлись. В углу комнаты стоял огромный прозрачный контейнер. В центре него сияло и переливалось нечто алое и сияющее.

– Что это? – спросил я.

– Осколок Багряной Сферы.

Алая капля медленно поворачивалась, и мне показалось, что она беседует со мной о чем-то. Словно она заглядывала в мою душу, читала ее, как книгу, и находила в ней то, о чем я сам никогда не подозревал.

Перед моими глазами медленно всплывали события прошлого, – и каждое слово, каждый жест, вдруг начали наполняться совершенно новыми смыслами, и я вдруг понял, что прожил чужую жизнь, – словно слепой и глухой, – совершенно не понимая ни себя, ни людей вокруг, ни того, что происходило со мной.