На холме шла вялая перестрелка между засевшими в траншеях вендами и залегшими перед ними кайсаками. Гулко рвались пехотные гранаты. Шипели огнеметы. Все это на фоне неутихающего многоголосого хора пулеметов, автоматов, винторезов и пистолетов.

Василий давно потерял счет времени. Парень механически перезаряжал автомат и бил по лезущим через бруствер степнякам. Не думая, не гадая о будущем, есть только сейчас и только здесь. Стрелять, стрелять и стрелять, пока не кончились патроны, пока автомат не заклинит или ствол не перекалится.

Внезапно все кончилось. Огонь стих. Выжившие кайсаки ползком и короткими перебежками откатывались назад. По ним даже не стреляли. Люди просто устали убивать и терять своих товарищей. Сотники зря орали на бойцов, требовали добить степную гадину – никто их не слушал. Так, дать пару коротких очередей в сторону противника. Чисто для вида, чтоб узкоглазым не пришло в голову повторить атаку.

Слишком много смерти на сегодня. Василий перезарядил родную «Липку», нежно провел рукой по ложу, стирая грязь. Устал. Надоело все хуже горькой редьки. Надо бы оружие почистить и ствол сменить, но сил нет. Остается только упасть на дно траншеи, нимало не стесняясь соседства со свернувшимся клубочком в луже крови Втораком. Если сегодня утром Василия мутило от вида истерзанной плоти, то сейчас ему на это было глубоко наплевать. Да хоть в куче чужих кишок лежать, только бы не шевелиться, вытянуть ноги и прижать к себе верный автомат. Сам выжил, повезло, и фиг с ним. Потом разберемся.

Выжившие командиры прекрасно понимали, что люди уже за гранью жизни и смерти, потому и не трогали бойцов. Нельзя отдавать команду тому, кто не в силах ее выполнить. Полчаса на отдых. За это время люди хоть немного, но пришли в себя. Великая сила жизни! Совсем недавно казалось, что в полку не осталось ни одного живого человека. Ан нет, бойцы по одному поднимаются на ноги, собираются группками, вскрывают патронные ящики, чистят оружие. Кое-кто уже включает окопные печки и разогревает сухой паек. Смерть смертью, а кушать-то хочется. Жизнь берет свое.

Порядок в полку восстанавливался. Пришедшие в себя люди выискивали, выкапывали из полузасыпанных окопов тела павших товарищей. Оттаскивали в сторону дохлых кайсаков. Это только в первые минуты после боя можно лежать рядом с трупом. Нормальный человек такого соседства не любит. Командир пообещал, что к вечеру подъедет погребальная ватага. Тогда можно будет проститься с погибшими. Хорошо, поле боя осталось за вендами. Не будет мертвецам позора, всех погребут с почестями и положенными обрядами. А тех, кто так завещал – предадут огню.