— Служба, — сказал Пушкин.
— Привезли какой-нибудь приказ?
— Нет, — сказал Пушкин. — Мне всего лишь требуется содействие…
— Ну, это извольте, — с заметным облегчением сказал Чарута. — В соответствии с циркуляром — чего ваша душенька желает.
— Мне срочно нужно в Сарское… Верхового коня, из лучших.
— У нас все лучшие, сами знаете, одров не держим-с, не какой-нибудь Мелитопольский драгунский…
— Коня, немедленно… и двух-трех жандармов. На всякий случай, могут понадобиться…
— Извольте, — сказал Чарута, вышел в сенцы, и слышно было, как он непререкаемым тоном отдает распоряжения, сопровождая их истинно кавалерийскими фиоритурами. Вернувшись, ротмистр сказал чуточку покровительственно: — Как видите, все устроилось в лучшем виде, уже через пару минут… Что стряслось, могу я знать, или…
— Собственно говоря, ничего еще не стряслось, — сказал Пушкин, от нетерпения переступая на месте. — Но, возможно…
Он решился — показалось, что, произнеся это вслух, сможет снять с себя хоть чуточку тяжелой ноши. И закончил со спокойствием, поразившим его самого:
— Возможно покушение на государя…
— Так-так-так, — сказал Чарута, не изменившись в лице, разве что самую малость щурясь. — По
— Похоже.
Совсем уж тихо Чарута спросил:
— Может, весь эскадрон поднять в седла?
— Вряд ли, — сказал Пушкин. — Это… это бессмысленно, соль тут не в количестве людей…
— Маслом каши не испортишь.
— Нет, — сказал Пушкин. — Может случиться все же, что мы будем выглядеть смешно, глупо, нелепо… Ага, я слышу, все готово? Извините, ротмистр, не до разговоров, нужно успеть, вдруг я все же угадал правильно…