Они проредили нас почти что на треть.

Но и сами полегли.

Все.

Я мог гордиться своими ребятами.

И павшими, и живыми.

Они хорошо делали свое дело…

…Я сидел на каменистой неласковой земле.

Жутко хотелось курить, но сил залезть в карман за сигаретами просто не было.

А рядом, широко раскинув руки, лежал нелепый узкоглазый толстяк в смешном железном колпаке.

Так получилось.

– Ну что, даос, – мне почему-то очень хотелось захотелось выговориться.

Причем немедленно.

Хороший разговор у нас с ним начинался.

Если б не эти уроды…

– Вот и кончился твой Путь, – все-таки дотягиваюсь до пачки со скрученными вчера Машкой папиросами. – Знаешь, старый пень, а ведь, наверное, это и вправду здорово – пить зеленый чай с мудрым собеседником на чистой лужайке перед бумажным домом…

Я взял его за руку.

Она была теплой.

Слабо прощупывался пульс.

Он еще не умер.

Но умрет.