— Отчего же не подождать? — Дед смерил взглядом Романа и понимающе вздохнул. — Что, тяжко?

— Есть немного. — «Немногого» было столько, что старший лейтенант едва не тонул в нем.

Все же погибли, и только он…

— Ничего, паря. Мы большое дело сделали. Теперь доставят нашу пленницу в какую закрытую клинику, да хорошенько разберутся, чем зомбя от обычных людей отличаются. И как с этими гадами лучше бороться. Они же маскироваться могут — не отличишь.

— Разберутся. — Роман сам понимал — доставленная информация настолько серьезна, что за нее не жалко отдать жизнь. Но жизни отданы чужие, а он-то тут. Сидит, ждет невесть чего. Военнослужащий без собственной части. Погибла родная группа. В полном составе. И Молодой, и Рыжий, и Батя…

Куда-нибудь да пошлют. Без дела не оставят. Если перед тем душу не вытрясут: как, чего и не превратился ли в зомби он сам?

В отличие от старшего лейтенанта, Сохану не сиделось на месте. Он встал, прошел к окну, долго смотрел на городской пейзаж, а затем покачал головой.

— Вот тревогу что-то не объявляют. Пока тут народ эвакуируешь… Хотя от нынешней власти всего можно ждать.

— Шила в мешке не утаишь, — машинально пробормотал Ветров. — А организованно они все равно ничего делать не умеют.

В его представлении, как и в представлении большинства, власть существовала отдельно от народа. Лучшее, что она могла делать, — это не мешать. А уж совершить нечто полезное для государства — не в сказке же живем!

— Почему же? А разрушать? — не согласился дед. Но вслед за тем его мысли повернули в сторону личного. — Тебе-то полегче. Мне еще решить надо, куда теперь? Дома больше нет, возвращаться некуда…

У Ветрова дома тоже не было. По другой причине. По малости чина не получил, обитая в офицерском общежитии. Туда вернуться он мог, а вот когда… Человек подневольный, не ведающий, что решит начальство. Да в нынешних условиях. Как бросят обратно, и детей потом иметь не сможешь.

Дверь открылась, пропуская вернувшегося фээсбэшника. Вид у работника Конторы был весьма задумчивый. Странновато для человека, по работе и должности своей обязанного скрывать эмоции. Такой не задумываться обязан, а одним волевым усилием видеть врага насквозь и сразу же принимать контрмеры. Без пауз, по наитию.

Кстати, вернулся-то зачем? Судьбой Романа обязан заниматься какой-нибудь кадровик, дед по возрасту своему вообще давно никому не нужен. Времена почета для стариков миновали вместе с прошлой властью.

Въевшаяся в плоть привычка заставила Романа встать. Старший по званию все-таки, пусть и не в форме, и вообще принадлежит другому ведомству.