Да-а-а… Налицо не просто комплекс неполноценности, а еще и помноженный на нестабильную психику и мерзкую, мелочную, избалованную душонку.

Я только одно не поняла: почему это Танарис настолько уверен, что Камаледдин его не найдет? Меня же нашел.

Я честно старалась не фыркать, когда демон-обижулька перешел с оскорблений брата на восхваление себя несравненного и начал описывать, какой у него быстрый корабль, насколько вышколена команда отморозков и какой он в целом идеальный капитан. Самый удачливый, успешный и прочая, и прочая.

Вот тут я не удержалась и презрительно хмыкнула.

Танарис осекся на полуслове, прищурился, пристально всматриваясь в мое насмешливое лицо, и раздраженно поинтересовался:

– Что показалось тебе забавным, девка?

– Ты, пупсик. Настолько зациклен на своем эгоцентризме, что не замечаешь очевидного. Ты – убожество. Я прекрасно знаю самого лучшего капитана всего Западного океана, и это точно не ты.

Мои слова упали на благодатную почву душевной нестабильности, и Танарис даже в лице переменился. Помрачнел, оскалился и зло прошипел:

– И о ком же это ты тут бормочешь?

– О капитане Варго конечно же. Вот у кого самое быстроходное судно и потрясающая команда. А сам капитан? Да он просто идеальный командир! А ты… Тебе даже бабу украсть пришлось!

Последние слова так развеселили меня, что я закатилась в гомерическом хохоте. Это все нервы, будь они неладны…

– Тварь!

Мое веселье оборвали жесткой пощечиной, и следующие несколько минут Танарис, яростно шипя и проклиная мелкую идиотку (то есть меня), пытался содрать с меня одежду, дабы перейти к следующей стадии владения и унижения. Вот только я была против! Рычала не хуже стаи волков, шипела, как самый настоящий клубок змей, лягалась как прирожденная лошадь и поносила придурка матом так, что сама диву давалась.

Разозли же меня! Разозли по-настоящему! Разозли меня так, чтобы я тебя уничтожила одним прикосновением!

Предложение на тему «потереть спинку» было по большому счету шутливым, но Ульяна согласилась. Пришлось экстренно брать в руки не только губку, но и себя. Уговаривать своенравный организм не буянить, потому что дело это неперспективное (не хотелось опозориться в самый ответственный момент), а заодно действовать максимально бережно и нежно.

Пока удавалось.

– Иди, я сейчас. – Отправив разомлевшую девушку в спальню, Камаледдин с глухим стоном откинулся на бортик.

А это оказалось сложнее, чем он думал. Бездна!

Вот только предательская слабость никуда не делась. Боль слегка притупилась желанием, но эфенди очень хорошо знал свое тело и понимал, что оптимальным решением будет отдых, а не… то самое.