В то же самое время, утром 27 апреля, самолеты военно-транспортной авиации Украины по прямому распоряжению Главнокомандующего — президента Украины — начали переброску техники, вооружения и личного состава войск НАТО из Вильнюса, Варшавы, Праги и Загреба: лимитрофам ненавязчиво напомнили, что за приобщение к лону «мирового цивилизованного сообщества» им придется поиграть в «пушечное мясо». Для организации общего управления и взаимодействия из Брюсселя в Варшаву прибыл бригадный генерал США со своей ротой охраны и отделением связи. Ему были оперативно подчинены все Гуманитарные силы НАТО (которые честнее и правильнее было бы назвать «армией вторжения»).

Войска НАТО начали прибывать на аэродром Гостомель, в пяти километрах северо-восточнее Киева. Гостомель, некогда служивший испытательным центром конструкторского бюро Антонова, располагал бетонной взлетно-посадочной полосой длиной два с половиной километра. С этой полосы взлетали когда-то уникальные «Мрии» и «Русланы», поэтому грузовые «Ил-76», любезно предоставленные «гуманитариям» украинскими властями, садились здесь без проблем. И они приземлялись, опускали аппарели, и солдаты миротворческого контингента в полном боевом выскакивали наружу, подгоняемые окриками «инструкторов»: «Go, go, go!»

Однако оказалось, что киноподвиги «простых натовских парней» не имеют ничего общего с реальным боевым столкновением, особенно если в нем участвуют не бандиты-моджахеды или вооруженные чем попало деморализованные иракцы, а подразделения регулярной Российской армии. К вечеру 27 апреля бригадный генерал дал команду на выдвижение колонны в сторону Чернобыля. Колонна начала движение по маршруту Гостомель — Вышгород — Лютеж — Дымер — Иванков — Припять, и к двадцати одному часу 27 апреля передовой дозор, польский моторизованный разведвзвод, выйдя в район села Лютеж, вступил в визуальный контакт с российскими БРДМ. Командир взвода поручик Кшиштоф Згойский, рассмотрев на бронетехнике российскую символику, тут же ощутил приступ шляхетской гордости. Почувствовав себя по меньшей мере «крылатым гусаром» XVII века, он немедленно открыл огонь на поражение и только потом доложил по команде. Руки, лежавшие на спусковых крючках и стрельбовых кнопках, пришли в движение…

Русские, потеряв две боевые разведывательные десантные машины, отошли, вызвав подкрепление. И оно не замедлило появиться, свалившись как снег на голову — в буквальном смысле слова. Вертолетный полк штурмовых «крокодилов» «Ми-24» и противотанковых «мышей» «Ми-28» взлетел с Брянщины и уже в открытую, не заботясь о маскировке — маски сброшены, — атаковал части «гуманитариев», первыми открывших огонь. Передовые российские батальоны, производившие разведку зоны бедствия, получили приказ наступать, выдвинулись вперед и отбросили ооновцев.