— Вон за теми небольшими холмами и находится прибежище Гнилого и его близких людей.

— Ты входил в состав его близких людей? — спросил я проводника

— Да!

— Забавно, — усмехнулся я.

Бандит пропустил мое замечание мимо ушей.

Поднявшись на возвышенность, мы увидели несколько землянок, над одной из них вился дымок.

— Отлично, — Нараб выглядел удовлетворенным — Солди! Возьми деньги и привяжи нашего проводника к дереву.

— Это ещё зачем? — напрягся бандит — я же привел вас.

— Я еще не знаю, куда ты нас привел. Как только дело будет сделано, Солди тебя развяжет и отдаст деньги.

Когда бандит был привязан к дереву, мы вытащили свои клинки и медленно двинулись к поселению бандитов. Заняв позиции недалеко от землянок, мы довольно долго сидели, в надежде, что кто-то из местных проявится, но так и не увидели, ни часовых, ни других обитателей этого места. Войдя в лагерь, и быстро разбившись на группы, мы приготовились ворваться в землянки.

Я, Лотар и ещё двое солдат ввалились в тесное помещение с клинками наперевес, но увидели лишь двух старух, которые что-то варили в кипящем котелке. Всплеснув руками и вскрикнув, женщины, повалились на пол и замерли. Я огляделся. Низкий потолок, стены, выложенные грубо обструганными досками, большой очаг, над которым висел исполинских размеров котел и несколько жестких топчанов покрытых шерстяными одеялами. Вот и вся обстановка. Когда мои глаза привыкли к полумраку, я ещё заметил на противоположной стене несколько прибитых полок. Подойдя туда и осмотрев банки, я лишь убедился в своем первоначальном впечатлении. Мы оказались на кухне.

— Встаньте! — приказал я женщинам.

Они медленно поднялись с земляного пола, при этом суставы их так хрустели, что меня невольно передернуло. Одна из них подняла на меня взгляд полный ужаса и боли.

— Больные ноги? — спросил я у неё.

Женщина кивнула в ответ.

— Подай ей стул, — сказал я солдату.

— Спасибо, господин, — тихо ответила она, тяжело опускаясь на кривой табурет. Голос её был удивительно приятным. Судя по нему, ей было не более сорока лет, но сноп грязных, с проседью волос почти полностью скрывал её лицо.

Вторая женщина тихонько стояла рядом. Насчет неё ошибиться было нельзя. У нее на голове был повязан платок, который когда-то, наверное, был красного цвета. Лицо её было изрезано глубокими старческими морщинами. Она медленно перебирала в руках, какую-то тряпку.

— Где "Гнилой"? — спросил я их.

— Он в бараке у противоположной стороны, — ответила обладательница красивого голоса.