«Грешники» бездумно пёрли напролом, обуреваемые жаждой мести, и это в конечном счёте их погубило. Через десять секунд всё было кончено. Стылый, истошно перхая, согнулся в три погибели, срывая с лица респиратор. Ещё пара вражеских гостинцев всё-таки успела в него попасть. Бронекостюм стоически принял удар на себя, останавливая свинец, но выпущенные почти в упор автоматные пули обладали чудовищной убойной силой. Корчившийся на полу Стылый чувствовал себя сопливым мальчишкой, избитым в вонючей подворотне опытными борцами.

Болид неспешно подошёл к постанывающему сталкеру, не сводя взгляда с противоположного конца коридора:

— Бродяга, ты там как?

— Сносно… — сквозь зубы процедил Стылый.

— Сильно тебя приколбасило?

— Не то слово…

— Но броня выдержала?

— Чудом… ох, мать моя женщина… сейчас, погоди… я уже почти могу нормально дышать…

— Восемь сраных выродков! — Шиз внимательно изучал трупы уничтоженных «грешников». — Болидище, да ты просто Рембо х…ев… Троих из «Форы» уложил… причём в башку… при видимости сорок процентов… силён, ничего не скажешь…

С помощью подставившего руку Болида Стылый тяжело поднялся на ноги.

— Нужно выбраться на крышу и уже оттуда оценить обстановку…

— Пошли! — кивнул Шиз. — Сдаётся мне, самое интересное ещё только начинается…

— Как вы думаете, отче, мы успеем? — с надеждой взмолился Плясун.

— Будем уповать на Господа, чадо! — ответствовал Опрокидин с твёрдой убеждённостью в голосе. — Всё в деснице Его! Но нам тоже не следует тянуть канитель…

Они заметили неподалёку круглый зев туннеля, образованного гигантского сечения трубами, сваренными друг с другом, и бросились туда. Куда он ведёт, кто его знает, но проверить не мешало. Вдруг, да и выведет к нужному месту.

Удары кованых сапог о ржавый металл гулко отдавались в ушах. Мелькали над головами тускло светившиеся лампочки, горевшие по той же неведомой причине, что и в подземельях «Агропрома».

— А ведь вы не возразили ему, батюшка, — как бы между прочим ввернул журналист на ходу.

— Кому? — не понял отец Иоанн.

— Да Ряхе же. Когда он сказал, что нужно мочить всех «грешников».