«Баран, я, баран»

Во-вторых, кто-то из попов всадил новому Владыке в спину арбалетный болт. Кольцов мог поклясться, что ни он, ни его Семья к устранению конкурента на пути к власти никакого отношения не имели. Слишком это было некстати. Рано.

В-третьих, монолитная русская община на поверку оказалась рыхлым и аморфным сообществом с множеством интересов. Правда, один общий интерес у большей части населения имелся. Примерно две трети жителей воротило с души от ежедневных молитв и наглых сытых рож духовенства. Так что после убийства Владыки полсотни «духовных» вдруг резко вспомнили о светской жизни и по-тихому рассосались кто куда. Правда парочка особо упёртых всё же от своих убеждений не отказалась, чем вызвала искреннее уважение и Кольцова и всех прочих.

А потом началось похмелье. Город пошёл вразнос. Люди стали делить и делиться, выясняя кто сколько сделал и кто кому должен. Дружина носилась по пещерам, не успевая успокаивать и утихомиривать. Пришлось ввести наказание плетьми. Ненадолго это помогло.

Осенью, во время сбора урожая, беглые рабы, о которых все успели позабыть, совершили налёт на поля и попытались освободить остальных. Драка вышла чудовищная. Одно слово — бойня. Из трёхсот рабов уйти удалось полусотне. Ещё двести — легли в битве со стражей и набежавшим ополчением. Полста рабов вернули в пещеру. Да и хрен бы с ними, но… в бестолковой и погано организованной погоне за «черными» погибло почти восемь десятков ополченцев. Простых мастеровых русских мужиков. И десяток его, Кольцова, ребят. А эти долболобыохраннички…

Костя скрипнул зубами.

Им здорово повезло, что турки их вырезали ещё там, на кабачковом поле — а иначе б умирать им пришлось долго и очень затейливо.

«Алкашня!»

Делёж в общине приутих — общий враг на время всех сплотил, но… опять вылезло «но «. Рабочих рук в городе резко поубавилось и пришлось на рабские работы выводить СВОИХ. Даже женщин.

И народ побежал. Сначала понемногу, но кружившие вокруг Новограда «партизаны» заставляли уходить людей большими компаниями «по интересам «. Кольцовские ребята и ополченцы метались по долинам и по взгорьям и смогли ополовинить количество беглых рабов, но остальные как сквозь землю провалились. Конечно, была у Кости мысль, что они просто передохли, но надеяться на такое счастье он не смел.

Кольцов делал что мог. Собрал большой Совет. Давал обещания. Угрожал. Заигрывал. Но всё было напрасно — лодка под названием Новоград уверенно шла ко дну. С первыми весенними деньками, когда дождливая зима подошла к концу, лучшие и самые работящие люди общины, недовольные тем, что им приходится кормить кучу дармоедов, стали уходить толпами. Из семисот с лишком человек, живших в городе прошлым летом, к марту месяцу в Новограде осталось, дай Бог, двести. И ещё две сотни сидело в кандалах в рабской пещере.