Прежде всего я отыскал видеокамеру, это было просто — если бы в прошлый раз я был внимательнее, то обязательно бы ее заметил. Она пряталась в висевшей на стене вычурной деревянной маске, ее точечный объектив смотрел на большую роскошную кровать сквозь проделанное в маске отверстие. Осторожно подойдя к маске — так, чтобы не попасть в поле зрения объектива, я нашел замаскированную кнопку включения, после чего со спокойной душой выключил эту глупую машину. Теперь можно и развлечься…

Интересующие меня кристаллы видеозаписей я нашел довольно быстро. Подойдя к экрану видео, просмотрел записи в ускоренном режиме — для тщательного просмотра у меня не было ни времени, ни желания. Взяв наиболее интересный кристалл, на нем брат Фредерик развлекался сразу с тремя «монахинями», я отмотал от начала несколько минут записи и спрятал кристалл в карман. Устранив следы своего присутствия, подошел к видеокамере, снял ее вместе с маской, вытащил кристалл и заменил его изъятым у Фредерика. Повесив маску на место, включил видеокамеру и быстро подошел к кровати. Убедившись, что попадаю в поле зрения объектива, величественно поднял руку.

— Братья мои! Я пришел сказать вам, что вас обманывают…

Не скажу, что моя краткая речь была особо изысканной, но брату Фредерику она наверняка понравится. Записав свое первое в жизни публичное выступление, я снова выключил видеокамеру, забрал свой кристалл и заменил его на тот, что стоял в камере. Убедившись, что все в порядке, я снова активировал видеокамеру и вышел из комнаты.

Теперь можно было заняться и Крестом — подойдя к камину, я не без удовольствия нажал завитушку. Когда камин отодвинулся, нажал ее снова и прошел в тоннель. Никаких проблем не возникло и уже через несколько минут я мог лицезреть столь милый моему сердцу Солнечный Крест. Впрочем, снимать его сразу я не стал — мало ли что. Я сделаю это ночью, когда все будут спать. А пока не мешает вздремнуть и самому…

Вы не поверите, но я и в самом деле заснул, довольно удобно устроившись в непосредственной близости от светлого лика святого Патрика. Безмятежность моего сна объяснялась тем, что в обычные дни сюда никто не приходил. Ну а уж если брат Фредерик захочет спуститься сюда сам, то я всегда услышу его шаги и с удовольствием с ним побеседую.

В очередной раз я проснулся около семи вечера. Спать больше не хотелось, поэтому я стал просто ждать ночи, размышляя о том, насколько велики могут быть древние сокровища — разумеется, в денежном исчислении. Сумма получалась настолько значительная, что я даже расстроился — в том плане, что вся моя дальнейшая работа теряла смысл. Разве что стать самым большим в мировой истории филантропом… Впрочем, тогда я рискую подорвать основы мировой экономики. Не иначе, придется искать другую работу…