Как оказалось, такими умными были не они одни — компанию им составили еще с десяток таких же "умников", в том числе Николай и соседка по самолету. Судя по ошарашенным физиономиям, они тоже не ожидали такого облома от местных таксистов и теперь растеряно топтались перед входом в старое здание местного аэропорта, ожидая какой-нибудь транспорт.

Дождь усилился. Народ дружно развернулся и потопал обратно, громко выражая свое отношение к такому сервису и отношению к людям. Маляренко шёл молча, коньячные пары ещё клубились в голове, и возмущаться не было никакого желания.

— Вот это да! Не ожидал такого! Единственный вечерний рейс! — громыхал в пространство один из пассажиров. — Да таксисты должны рвать друг у друга клиентов. Им что — деньги не нужны?

— Может, случилось что? — раздалось с другой стороны.

— Да что тут может случиться? — раздраженно отмахнулся ещё один бывший пассажир, здоровый дядька лет пятидесяти. — Тут дорога хорошая, до города всего двадцать километров будет, никак не больше.

Народ собрался в круг, все загомонили. Сборище начало напоминать митинг. Иван стоял у самой двери, глядя сквозь мокрое стекло на улицу и слушая вполуха, о чём говорят пассажиры. Несмотря на идиотскую ситуацию, ему было хорошо. В конце концов — романтика, блин. Всё же какое-то разнообразие в жизни. После развода с женой вся жизнь Маляренко сосредоточилась в треугольнике квартира — офис — пивбар. И выхода оттуда пока не находилось.

— Народ! — Иван развернулся к людям и улыбнулся: — Да приедет сейчас кто-нибудь, никуда они не денутся. Не надо шуметь. Давайте у дежурной поинтересуемся!

И действительно, не прошло и двух минут, как в темноте за окном замелькал свет автомобильных фар — транспорт прибыл.

Транспорто в оказалось целых три: новенькая маршрутная "Газель", блестящий, почти новый "Ниссан Цефиро" и древняя желтая "Волга" с шашечками на борту. При взгляде на нее у Маляренко в голове всплыло слово "рыдван". Что конкретно оно означало — Иван не знал, но другого определения этому чуду советского автопрома он подобрать не смог.

Пассажиры, радостно матерясь, дружно рванули на выход, и Маляренко, стоящего у двери, просто вынесло из здания аэропорта. Натянув куртку на голову, Иван трусцой двинул вслед за народом.

Дождик ослаб, зато подул ветер и выветрил последние коньячные пары из головы Ивана. Родившийся, выросший и всю жизнь проживший на юге Маляренко начал замерзать.

"Пора уже встряхнуться! И проснуться, и… да что ж за люди такие, а!"

Иван остановился и сделал несколько энергичных вдохов-выдохов. "Газель" была уже забита — ни одного свободного места. В "Ниссане" тоже уже сидело четверо, в том числе его бывшие соседи — Николай и женщина "не-помню-как-зовут". Иван вздохнул и развернулся к стоящей на отшибе "Волге". Около неё собрались все три водителя, пыхтя папиросами и о чем-то разговаривая. Иван подошел поближе.