– Эй, ты чё, не рад?
Ракетчик объяснил:
– Наш друг не хочет ждать. Собирается свалить отсюда прямо ночью.
Локки изумлённо на меня уставился. Потом отвёрнулся, взял нож и стал аккуратно нарезать сало. В эту минуту он показался мне абсолютно протрезвевшим.
В жизни, а не на Ярмарке, он такой и есть – сосредоточенный, почти мрачный. И практически непьющий.
Я знаю его десять лет. Но кое в чём он остаётся закрытым, непроницаемым, как стена, – даже для меня.
Уж такой человек…
Нижний – родной город Локки. Одному богу известно, каково ему было ходить в Зону по знакомым с детства улицам. И видеть, во что они превратились. Он никогда об этом не говорил.
Только обычно пару дней не просыхал после каждой ходки…
Я залпом допил стакан и буркнул:
– Да что всё обо мне. У вас-то как дела?
– Нормально, – отозвался Локки.
– Из-за грёбаной спецоперации разбросало людей, – пожал плечами Ракетчик. – Мы вот пока в Белгородской Зоне работаем.
– Или подадимся в Самару… Жить можно!
– Только не у всех получается. За это лето человек пятнадцать не вернулись из-за периметра…
Понятно. Теперь понятно, отчего столько пьют на нынешней Ярмарке…
– Не считая тех, кого грохнули «негры». Двоих новичков из бригады Ширяя вообще застрелили в центре Нижнего!
– Новички гибнут всегда, – хмуро выдавил Локки. – А остальные приспособятся. Мы не беженцы – голодать никто не будет. Каждый сумеет добыть
– Это если ОКАМ не устроит очередной подлости. Ты слыхал, Тень? Есть информация, что кремлёвские упыри окончательно легли под западные кланы.